Вороны с Чистых Прудов- 6

Ночь. Постоянно просыпаюсь, похоже, Зигфрид спьяну решил, что главная цель его жизни-не давать мне спать. Поэтому он периодически начинает говорить, довольно громко. Насколько я понимаю, он куда-то опоздал. Ну, или боится опоздать, и довольно громко об этом сообщает. Я пинаю его в бок, он замолкает, но ненадолго, ровно настолько, чтоб я успел задремать. Потом всё начинается сначала. Я уже думаю, что в принципе, уже март месяц, и на лавочке в парке вполне можно существовать, а если в метро спуститься, то существование станет вполне комфортным.
К утру я, в конец вымотанный, понимаю, что спать мне не светит, и иду на кухню, хоть чаю выпить. Голова как телевизор, точно это я вчера напился, а не Зигфрид. Чайник кипит, входит мама.
-Что, Данька, весело? А вот будешь головой думать в следующий раз, прежде чем такие сюрпризы в дом тащить!
Я молчу… а что тут скажешь?
В итоге, после чая я перетаскиваю свою постель в мамину комнату, там хоть не так слышно будет, проваливаюсь в сон. Снится мне всякая ерунда, птицы, люди, и почему-то сокровища. Причём во сне я совершенно точно знаю, что эти сокровища зарыл Иван Грозный, именно для меня. А я, дурак такой, никак откопать не соберусь. Иван Грозный в моём сне злился и угрожал посохом, я от него убегал и искал лопату, а птицы громко орали и хлопали крыльями.
-Дань, просыпайся,- мама, чего это она?
-Мам, ты чего?
-Вставай, я чего- то боюсь…иди-ка глянь.
Чего- то и я напугался. Вскакиваю, что случилось-то?
В моей комнате обнаруживается совершенно несчастный Зигфрид. Выглядит он…ну, как выражается один мой приятель, «как за три дня до смерти», и по его виду ясно, что он крайне сожалеет о вчерашнем, и если бы мог, то сделал бы всё, чтоб отыграть назад.
-Что, дружок, похмелье? – противным голосом спрашивает мама. Кажется, она уже перестала бояться.
Зигфрид в ответ только стонет, сил отвечать у него явно нет. Как и встать и уйти, поэтому мне ясно, что в ближайшее время ворон таки останется здесь. Прямо в моей комнате, на полу, иначе просто помрёт, и тогда мне грозят разборки с Карлом, как я понимаю, убивать Зигфрида можно только ему.
-Тааак… - мамины интонации мне знакомы, и явно ничего хорошего Зигфрида в ближайшее время не ждёт,- выметаться отсюда , значит, мы не хотим… мы хотим тут страдать!
Ворон пытается спрятаться под подушкой, но целиком там не помещается.
-Что, стыдно, да?- продолжает мама,- сейчас я тебя воспитывать буду!
Ой, блин… Короче, кто-то попал по полной, и, к счастью, это не я! Поэтому я встаю у двери, и начинаю получать удовольствие. Мама умеет проводить воспитательные беседы, мне, лично, уже через пятнадцать минут кажется, что я изверг, и прощенья мне нет…
-Простите,- говорит из-под подушки Зигфрид,- я больше не буду, честно! Я уже понял…
-Понял он,- фыркает мама,- подушку положил! Хватит в неё сопли сморкать! Подъём!
Я понимаю, что если мне жизнь дорога, лучше маме не мешать. Она сейчас на него наорёт, а потом простит. Хуже было бы, если бы она тихо и спокойно разговаривала. Есть у неё такой змеиный голос…пару раз слышал, больше не хочу. Зигфрид встаёт, его шатает, он в одних трусах, значит, разделся всё-таки ночью. Стоит перед мамой, повесив голову, будто казни ждёт. Мне смешно -мама еле-еле ему до плеча достаёт. С подушкой оборотень не расстаётся, мнёт в руках.
-Подушку положил быстро, и пошёл в ванную! –командует мама,- приведи себя в приличный вид. На что похож! И как только не стыдно!
Зигфрид , наконец, находит в себе силы расстаться с подушкой и плетётся в ванную. В коридоре его заносит, он вписывается в стену и падает на пол. Я бегу на помощь - ворон сидит на полу, держась руками за голову и стонет.
-Что случилось? – мама тут как тут, – башку, что ли расшиб, красавец наш?
Зигфрид смотрит на неё страдальческим взором, на лбу у него наливается здоровенный синяк.
-Были бы мозги, было бы сотрясение,- констатирует мама,- вставай и иди, умойся. А потом решать будем, что с тобой делать, ясно?
Зигфрид по стеночке встаёт и ковыляет дальше.
-Мам,- прошу я,- не выгоняй его, а? Ну, куда ему деваться-то, он не будет больше…
-И меньше тоже, - припечатывает мама,- Дань, ты, конечно, интересно рассказываешь, но, извини, как-то не верится! Впрочем…ладно, дадим твоему приятелю шанс реабилитироваться.
Фффух… отлегло у меня. Сразу поотпустило. Ровно до того момента, как из ванной донёсся грохот.
Мы, как по команде, несёмся в ванную. Дверь Зигфрид не запер, света в ванной нет, а сам он сидит на полу, прикрываясь руками, по которым течёт кровь. В полутьме кажется, что руки у оборотня выпачканы чёрной краской.
-Что ещё? – у мамы непривычно высокий, звенящий голос.
-Взорвалось,- тихо говорит Зигфрид,- прямо в лицо…
Мама хватает его за локоть, выводит из ванной, под ногами хрустят осколки. В кухне сажает к окну, и я могу оценить масштаб катастрофы: руки у ворона изрезаны стеклом, несколько осколков торчат из ран. На полу- кровавые отпечатки ступней, порезался, пока шёл. Мама осторожно отводит его руки от лица, кажется, он вовремя успел прикрыться, глаза на месте, только на щеке пара царапин.
-Даня, аптечку давай! Как же ты так…
-Лампочка взорвалась,- поясняет Зигфрид,- я не нарочно…простите…
-Да понятно, что не нарочно,- вздыхает мама,- что ж ты какой невезучий! Сейчас, погоди, обработаю.
Через полчаса, умытый и перевязанный, Зигфрид возвращается на своё место в моей комнате. Я приношу ему стакан воды, он пьёт и говорит:
-Вовремя эта лампочка того…а то вылетел бы я как пробка отсюда. А теперь я раненый, не выгонит наверно.
-Ты чего набрался-то, а? – интересуюсь я, - обещал же прилично вести.
-Да понимаешь, Дан, какая штука дурацкая вышла,- оборотень мотает головой, охает, устраивается поудобнее,- сам понять не могу, чего меня так развезло! Я хотел поспрошать пару человек про коммуналки в центре, нашёл одного типчика, вроде всё норм было… а потом, вот хоть убей, не пойму, что случилось! Вроде выпили то немного, мне ж оно как слону дробна, а чую- всё… пошёл в разнос. И не помню ничего, очухался- сижу на остановке какой-то, ну я такси поймал и сюда. Ладно, денег хватило заплатить!
-Горе ты луковое, - мама стоит в дверях, деньги-то и паспорт проверил? Дань, посмотри-ка, у него деньги на месте? Сюрприз, где у тебя финансы-то лежат, а?
-В пальто, в кармане…- Зигфрид как то сразу поскучнел,- и паспорт тоже, во внутреннем.
Я вытряхиваю карманы зигфридова пальто. Зажигалка, початая пачка сигарет, какие-то рекламки, проездной…денег нет ни копейки. Паспорт, правда, обнаруживается во внутреннем кармане, вместе с непонятной запиской. На замызганной бумажке корявым почерком записан адрес, но , как я ни стараюсь, прочитать не могу.
-Ну. Чего там,- кричит мама из комнаты.
-Паспорт есть, а денег нет,- отвечаю я.
-Вот, - резюмирует мама,- всё ясно! Пил не пойми с кем, небось, сыпанули тебе чего, деньги выгребли. Ладно, последнее китайское предупреждение- ещё один номер- и ты бомж, понял, сюрприз?
Зигфрид благодарит маму, уверяет, что он всё понял, и скорее помрёт на месте, чем ещё раз сюда пьяный заявится. Я почему-то ему слабо верю, из того, что я знаю, я понял, что косяки- это стиль его жизни.
-Как вовремя-то! – радуется Зигфрид, когда мама уходит из комнаты,- а я иду умываться, думаю- всё. Вылечу к фигам.. и тут рраз! И лампочка взорвалась!
-Лампочка,- сомневаюсь я.- а не ты её того?
-Не, не я! – Зигфрид аж сел, забыл, что он помирающий,- я так не умею, просто повезло! Я вообще по жизни везучий. Только как то странно везучий, сначала жопа полная а потом и не полная. Но всё равно жопа…
В дверь звонят, мама кричит:
-Дань, кто там, открой!
Я смотрю в глазок- за дверью стоит Карл.
-Привет,- он оглядывается,- дурачок наш тут?
-Кто там,- спрашивает мама из кухни,- кто пришёл?
-Это ко мне,- я толкаю Карла в свою комнату, - мы сам разберёмся!
Зигфрид, при виде Карла, натягивает одеяло на голову.
-Здравствуй, дебил! – Карл присаживается на корточки и с интересом рассматривает одеяло,- и что это ты тут делаешь, а? Никак опять по помойкам кочевал, крысу ел, а сюда помирать явился? Дан, давно он тут номера откалывает?
-Недавно,- растерянно отвечаю я,- на него лампочка взорвалась, порезался…
-Ага, ага.- Карл прямо верит,- а дома страшный я, домой нам религия не позволяет! Ты, урод, зачем лезешь, куда не просят? Кто тебя просил к Даше соваться, а?
-Отстань, Карлуша,- отвечает из-под одеяла Зигфрид,- мы ж как лучше! Ну, не выгорело, бывает…
-Не выгорело,- передразнивает Карл,- блин, сказано же было- сам разберусь! Нет. Полезли, два идиота! Ладно, Кларка, она маленькая, а ты-то! Бестолочь здоровая, и чего наплёл только! Урод…прибить бы тебя, да жалко, как память о несчастном детстве! Ладно, собирайся, домой пошли.
-Не пойду,- Зигфрид, кажется, совсем в клубочек свернулся, из-под одеяла не видать,- я не могу, я раненый. Я тут буду.
-Ты не раненый, ты на всю голову больной, причём с рождения,- констатирует Карл,- вылезай уже! Не буду я тебя убивать.
-Точно не будешь? – подозрительно интересуется Зигфрид.
-Сказал же,- Карл машет рукой,- хватит уже дурью маяться.
Зигфрид осторожно высовывает голову из-под одеяла.
-Ох, ё… - Карл оценивает масштаб повреждений,- везучий ты, Зигги, как покойник! Ладно, отлёживайся пока. Дан, он вам не сильно мешает? А то я его заберу.
Зигфрид мотает головой, я говорю:
-Да нет, пусть будет.
Мама входит в комнату, интересуется:
-А вы что, знакомы?
-Да братец это мой,- вздыхает Карл,- младший. С придурью он у нас, но, в принципе, безобидный. Просто клинит иногда, бывает. Вы уж извините…
-Да ладно,- мама пожимает плечами, - ничего страшного! Вам, может, такси вызвать? А то он ноги порезал…