История 19-я. Хорошее утро.

Я проснулся посреди ночи. Мне было хреново. Голова опять раскалывалась от боли, и ломило оба запястья. Маша тихо сопела мне в плечо, шевелиться не хотелось, но и оставлять всё как есть не было никакой возможности. Я как можно осторожнее попытался слезть с дивана. Меня тут же поймали за руку.
-Ты чего?- сонным голосом.- плохо?
-Мань, я это…сейчас приду.- я высвободился и нашарил в темноте свои штаны.
-Не кури, только хуже будет,- предупредила она.
-Мань, я немного, не могу я,- я чувствовал себя виноватым, хз почему. Я курю почти десять лет, даже бабушка смирилась, и время от времени подкидывала мне денег на сигареты, и только перфекционистка Маша пыталась отучить меня от вредной привычки.
-Себе же хуже делаешь,- пробурчала Маша, закручиваясь в одеяльный кокон.
-Марусь, ну не обижайся,- подхалимским тоном попросил я.- мне и так хреново. Я покурю, и пройдёт.
-Давай лучше я тебе лекарство дам,- Маша сменила гнев на милость,- и пройдёт.
-Мань, а давай я покурю, а потом лекарство?- я никогда не теряю надежды.
-Граф, ты неисправим!- фыркнула Маша.- пошли, никотинозависимый, посижу с тобой.
Я докурил, выпил подсунутые Машей таблетки, и под конвоем поплёлся обратно.
-Мань, а Мань,- жалобно начал я, когда мы улеглись,- Мань, скажи честно, я тебя достал?
-Нет, с чего ты?
-Мань, выходи тогда за меня, а?
-Что, прямо сейчас?
-Завтра, утром. Поедем, заявление подадим…
-Да ну тебя,- Маша засмеялась,- ты бредишь, Раймон спи давай.
Я понял, что сейчас мне ничего не обломится, и заснул. Мне приснился огромный самовар, мать наливала всем чай. За длинным столом сидели отчим, младший брат, бабушка, Маша , девчонки, Лариса с Игорем, директор школы, завхоз, и ещё много всякого народу, мне незнакомого.
-Мам.- спросил я.- а чего это все тут?
-Так праздник сегодня.- удивлённо сказала мать,- свадьба!
-А кто женится?- не понял я,- за столом жениха с невестой не наблюдалось.
-Ты,- мать сунула мне чашку, я её уронил, и пошёл искать Машу, чтоб спросить у неё, на ком мне надо жениться. В итоге я запнулся об чашку, и упал в яму. В яме сидела Альбина Занкевич с мольбертом и рисовала портрет президента. Президент стоял рядом, портрет ему явно не нравился.
-Хреново вышло.- высказался я.- я лучше могу. Особенно на потолке.
-А надо на полу.- строго сказал президент и ушёл в обнимку с синим шкафом.
Я оглянулся, Занкевич показала мне фигу, и улетела, громко каркая.
Бред какой, подумал я и снова проснулся. Голову малость отпустило, я обнял Машу покрепче, а то мало ли, и опять заснул. На этот раз до утра и без дурацких снов.
Я проснулся, и обнаружил нехватку чего-то очень нужного- Маши. Потом я услышал приглушённые голоса с кухни, и успокоился - тут она. Пахло кофе и кажется, блинами…хорошо так пахло, уютно. Окно было заботливо занавешено, чтоб мне, болезному, солнышко в глаза не светило. Мать моя женщина, подумал я, хочу так каждый день! Давно не бывало такого, чтоб я проснулся, и завтрак готов. Обычно я просыпался, с ломом и такой-то матерью вытаскивал себя из постели и готовил завтрак сам. Сначала себе и бабушке, потом только себе…потом вообще забил на это дело, и обходился каким- нибудь бутербродом и чашкой противного растворимого кофе. Надо было побыстрее вставать, пока мою долю никто не сожрал. В дверь позвонили, и я понял, что спать далее просто нельзя - уже и гости подтягиваются! Точно, могу голодным остаться.
Я быстренько натянул на себя штаны и майку и вышел в прихожую.
-О, граф, ну ты и спать!- весело воскликнула Маша,- мы уж обедать хотели!
-Он только встал, что ли?- удивилась пришедшая Лариса,- вот это да! Сутки проспал!
-Какие сутки,- я ничего не понимал, откуда?
-Граф, ты вчера весь день спал, без просыпа,- объяснила Маша,- мы уж испугались, думали- сегодня не проснёшься, скорую вызывать будем!
-Ох, ё…- я был потрясён,- наверно, я за всю оставшуюся жизнь отсыпался. Пойду, хоть на себя погляжу, вдруг я уже двадцать лет проспал.
Я потопал в ванную, посмотрел в зеркало - нет, ни фига не двадцать лет! Рожа моя, помятая, заспанная и небритая, волосы всклокоченные - ну а что вы хотите, сутки с лишним проспать. Я привёл себя, красивого в божеский вид и явился на кухню. Есть хотелось просто до умопомрачения.
-Хозяин, хозяин!- радостно заверещали девы,- ты проснулся!
-С вами и покойник проснётся,- улыбнулся я,- а теперь меня надо кормить и поить! И пепельницу поближе подвинуть.
-А кто-то меня замуж звал…- мечтательно сказала Маша,- а сам продрых весь день. Значит не пойду я за тебя.
-Мань ты чего!- я был потрясён до глубины души,- надо было меня пинками поднимать!
-Неа,- Маша смеялась,- теперь по пословице- обещанного три года ждут! Вот и жди, засоня.
-Эх, нет в жизни счастья,- вздохнул я,- так и запишем- отказала в сто пятьдесят восьмой раз.
-Ты что, считаешь?- удивилась Маша,- зачем?
-Статистика, Марья, великая вещь!
-Мать вашу, хватит трындеть!- не выдержала Лариса,- ладно граф трепло, а ты, Маш! Новости расскажи ему!
-Какие новости?- я тут же навострил уши, и правда, чего это я? День же целый прошёл.
-Ты в курсе, что у Тамары Петровны сын ненормальный был? Умственно отсталый, и так далее?
-В курсе, а что?- так, я кажется, понял, куда потерялся мужик по дороге.
-Так он вдруг стал абсолютно нормальным,- Лариса смотрела на меня во все глаза.
-Я понял,- я кивнул,- это он там был, и за меня хватался, вот…- я подсунул ей под нос свои красивые синяки. Они малость пожелтели по краям, но всё равно смотрелись офигенно.
-Ну, вот…- разочарованно протянула Лариса,- я то думала ты хоть удивишься, ладно- имена троих последних детей я знаю точно, вот с первыми двумя- проблема. Наверное нужно поискать какие-то архивы, кто учился в пятидесятых годах, или стариков поспрашивать, случай-то неординарный- мальчик в школе умер, должны были слухи пойти, сто процентов должны! А с девочкой что делать, не представляю…сто лет прошло, тут уж никаких очевидцев.
-Сто лет?- Дунька как-то насторожилась,- а может, кто из наших знает? У нас память длинная! Только там наших нету, там страшно, и не живёт никто.
-А где живёт?- поинтересовался я,- может рядом, может кто чего слышал, видел, помнит?
-Не знаю,- девочка смутилась,- надо поискать. Тут вот в доме есть, только мы как-то опасаемся…мы вроде как тут чужие.
-Не чужие, а мои!- строго поправил я,- так и говорите- живём в пятой квартире, графа Раймона родственники!
-А мы тебе родственники?
-А все люди- братья, ну, и сёстры соответственно. И нелюди тоже,- обрадовал их я.
-Тогда мы спросим!- девчонки сияли от радости. Я знал, что в доме есть «хозяин», да и как ему не быть- домик наш на шесть квартир был переделан из старинного особняка ещё до революции, и в этой самой двухкомнатной квартирке жило как минимум пять поколений моих предков. Когда-то ушлый «новый русский» пытался выкупить домик, но никто продавать свою жилплощадь не спешил, а потом этот товарищ и вовсе умом повредился…а всё почему? Потому, что договариваться не умел. Я-то тогда ещё маленький был, но кое- что запомнил. Кстати, вскоре после этого моя матушка вышла замуж и съехала к отчиму. Наверно тоже, договариваться не умела. А я всегда старался быть хорошим соседом. Даже когда у меня зависали весёлые студенческие компании, я всегда выключал «Раммштайн», если меня просили соседи…в час ночи, стоя с монтировкой наперевес на моём пороге.