История четвёртая. Опять сонная…

Я снова настроился подремать, глаза прямо слипались, но не судьба была поспать несчастному графу. Запел Аччан, и я, тихонько матерясь, вытащил телефон из-под подушки. Маша.
-Солнце моё, что случилось?- сонным голосом поинтересовался я.
-Да ничего, Лариску с Игорем встретили, сейчас придём, так что хватит дрыхнуть,- засмеялась Маша.
Я с трудом вытащил себя из объятий дивана и поплёлся на кухню. Поставил чайник и снова заснул, сидя за столом. Снилась мне всякая ересь, зловредная Викторина скакала на одной ножке, высунув язык, бабуля гонялась за ней с выбивалкой, но никак не могла попасть, Викторина ловко уворачивалась. Потом пришли мать с отчимом, Петрович был в форме и с ремнём поперёк пуза . Следом за ними явился ещё какой-то мужичок, мне лично не знакомый. Он сказал Петровичу:
-Лупить их надо, начинай со старшего.
Я понял, что он имеет в виду меня, любимого, и хотел свалить нахрен, но ноги точно к месту приросли. Петрович снял ремень, повертел его в руках и сказал мужичку:
-Так я-то при чём? Твой сын-то!
Бабуля с выбивалкой оставила Викторину скакать в классики и подошла ко мне. Я сказал:
-Бабусь, честно - трезвый! Анестезия была, зуб даю!
Тут меня разбудили…
-Дрыхнет,- констатировала Лариса, дёргая меня за волосы.
-Ларёк, больно же!- возмутился я. – Свои отрасти и дёргай, сколько влезет.
-Чайник кипит, а он дрыхнет!- не унималась Лариса,- Машунь, он так дом сожжёт!
-Хозяин не сожжёт, - заступилась за меня Акулька,- он проснётся!
Я с трудом въезжал в происходящее. Что это со мной творится-то, а? Раньше я мог и сутки не спать и двое, а сейчас прямо с ног валюсь. Заболел что ли?
-Раймон,- забеспокоилась Маша,- ты в порядке? Что с тобой, у тебя температуры нет?
Она дотронулась до моего лба губами.
-Мань, я в порядке, только спать очень хочется, а меня всё время кто-то будит. Сначала сон какой-то чудной приснился, кот разбудил, хорошо, что вовремя, потом нижняя мадама скандалить пришла опять, потом ты позвонила, а потом вы все пришли…никак я не высплюсь, хоть ты тресни!
-А ты дозу кофедрину прими,- добродушно посоветовал Игорь,- и проснёшься. Или иди, да спи спокойно, а мы и тут хорошо посидим.
-Без меня посидите?- я был возмущён до глубины души.- Предатели! Пойду, кофе напьюсь.
-На всех вари,- посоветовала Маша,- чтоб потом не бегать.
-Суповую кастрюльку,- добавила Лариса,- я помню твой кофе! Я такого даже в Турции не пила.
-Корыстные вы все,- проворчал я и поплёлся варить кофе в большом объёме, в кастрюльке. Медной, древней кастрюльке, унаследованной от предков.
Девчонки ринулись помогать, но я мстительно выгнал всех из кухни, нечего подсматривать!
В процессе варки кофе я окончательно проснулся - привычка великая вещь. Я почти всегда варю кофе утром, в состоянии, близком к трансу, и просыпаюсь окончательно только после первой чашки.
За кофе с тортиком, который практически совсем примирил меня с несправедливостью жизни, я рассказал о своём странном сне про Марину Шестакову.
-Надо бы в Городенье наведаться,- резюмировал я,- мать говорит, Галина там медсестрой работает в больничке.
-Поехали, чего нет-то ,- мигом согласился Игорь,- машина на ходу и завтра в моём полном распоряжении!
Вот за что я его люблю - всегда поможет! Я тут же это озвучил.
-Э, Раймон,- заржал Игорь,- ты вообще-то человек женатый, а я- почти женатый, смотри, как бы дамы не взревновали!
-Тьфу, зараза,- плюнул я,- вечно ты всё опошлишь, поручик Ржевский, мля!
Договорились ехать завтра с утра, чтоб потом не разлениться. Рассказали Ларисе с Игорем про намечающуюся свадьбу, посмеялись. Бабушка замуж после внучки выходит! Ну, счастья ей, и долгих лет.
Разошлись мы ближе к вечеру. Девчонки дисциплинированно сели учить уроки, а я наконец-то осуществил свою мечту - лёг спать. Маша пристроилась рядом, с книгой Мураками, котёнок залёг на подушке и бдел вполглаза. Я обнял Машу и задремал, уткнувшись носом ей в спину.
Мне снова снилось Городенье. Сижу я весь такой красивый на кладбище, и думаю - куда это я свои штаны дел, потому, как сижу я в куртке, в ботинках, но без штанов, в одних трусах. И надо бы штаны-то отыскать, а то скоро народ сюда придёт, покойничков поминать, а тут я…не дело, однако! Потом появился городеньевский поп. Я спросил:
-А когда баскетбол?
-Когда команду наберу,- ответил он. Викторина кивнула, и показала мне фигу из-за синего шкафа.
Потом пришла Марина с ребёнком. Ребёнок увидел меня и сказал «Братуха!» Марина фыркнула и унесла сына. Жаль, я б с ним поговорил, подумал я.
Стало холодно, я встал и пошёл по кладбищу, штаны искать. За мной шёл синий шкаф и хлопал дверцами. Покойники здоровались с ним и со мной, а я спрашивал их про здоровье. Штанов моих никто не видел, и я пришёл в больницу, которая была почему-то посреди кладбища.
В больнице сидела какая-то тётка и писала иероглифы на рисовой бумаге, японской тушью, кистью из шерсти корабельных крыс.
-Тётенька, где мои штаны?- спросил я. Она посмотрела на меня сквозь три пары очков, криво сидящих на носу, и отрезала:
-По выходным штаны не выдаются!
С тем я и проснулся, абсолютно самостоятельно. Лежал я на диване, заботливо укутанный пледом в гордом одиночестве, даже кошак куда-то сгинул. Свет в комнате был выключен, и судя по запахам из кухни меня к ужину задолбались ждать. Я потянулся, встал и пошёл за своей законной долей, по дороге размышляя - ну что этой тётке, штанов жалко было? Я б их не съел…а в косухе, в берцах по колено и в трусах в горошек как-то не айс было по кладбищу гулять!
-Граф,- удивилась Маша.- а мы думали, ты до завтра проспишь!
-Фигу вам,- я стянул со сковороды куриную ногу,- вы тут курицу лопать будете, а я голодные сны видеть? Я на такое не подписывался!
-Сядь,- Маша придвинула мне табуретку,- и тарелку возьми, а то чавкаешь как троглодит.
-Я мужик, имею право,- пробурчал я.
-Вкусно , хозяин?- спросила Дунька,- это мы жарили!
-Молодцы девки, ум отъесть можно,- похвалил я, догрызая ногу. Они просияли. Маша тоже улыбалась радостно, небось проводила с девчонками курс молодого бойца, пока я штаны на кладбище искал.
Я рассказал про свой сон, Маша долго смеялась, представив меня на кладбище. Девчонки похихикали, потом Дунька сказала:
- А непростые эти тётеньки. И эта там была… Чего она сотворила?
-Кто бы знал, кто бы знал…- я повертел в руках чайную ложечку и опустил её в чашку. – Может вам туда не соваться, а?
-Ты что, хозяин!- они смотрели на меня, как на предателя,- как же ты без нас-то!
Маша встала и положила руки мне на плечи.
-Даже не думай!- строго сказала она,- я тебя одного не отпущу! Хватит, помирать - так вместе! Не хочу опять, как тогда…
-Торжественно клянусь,- я постучал ложечкой о край чашки,- что один я туда ни ногой! Ни рукой! И вообще никакой частью тела!
-То-то же,- и Маша как всегда начала трепать мои волосы…