История девятнадцатая. Всяко разно.

У подъезда маялся брат. Судя по его примороженному и несчастному виду, маялся он довольно давно.
-Ты чего тут?- настороженно поинтересовался я.
-Мать в больницу увезли,- горестно сообщил он,- живот у неё заболел, ночью. Утром скорую вызвали.
-В какую повезли?- я тут же забыл о своих проблемах.
-Не знаю,- брат шмыгнул носом,- отец с ней поехал, а потом сказал на работу… а я к тебе.
Я вытащил телефон- пропущенных не было. Это малость успокаивало, если бы случилось что-то серьёзное, то Петрович мне бы позвонил.
-А ты почему не в школе, а?- строгим голосом поинтересовался я .
-Так это,- он состроил горестную мину,- никого ж дома не было… я и…
-Проспал,- закончил я предложение. – Дрых, как слон, пользуясь случаем. А когда проснулся, решил отмазаться, типа заботливый, брату сказать, да?
-Ну, отец сказал, до тебя доехать после школы,- он вытер нос рукавом,- а дома это, ну, есть хотелось…
-А еда в холодильнике, а его ж ещё открыть надо,- фыркнул я,- а у нас дома нету никого!
Брат подозрительно принюхался.
-А ты чего не на работе? Выпил, да? А на меня наезжаешь, а сам!
-А я с похорон иду. Мне можно,- я открыл подъезд,- иди уж, страдалец. Давно мёрзнешь-то?
-Ну… час где-то,- брат поёжился и шмыгнул в подъезд,- а кто помер?
-Деда нашего первая жена. У него оказывается, до бабушки ещё жена была, вот она и померла. А её подруга в моей школе работает, она мне и сказала.
-И чё, наследство что ли оставила?- недоверчиво поинтересовался меркантильный подросток.
-Альбом с фотками,- обломал я его,- мне. А тебе, мелкий, фигу.
Мы вошли в квартиру. Я поставил чайник, вытащил из холодильника кастрюлю с супом и разогрел одну порцию. Мне-то есть не хотелось. Сашка набросился на суп, точно век не едал, а я вытащил телефон и набрал Петровича.
-Чего случилось?
-Да Валентине чего- то нехорошо стало,- Петрович вздохнул,- перестраховались немного, сам понимаешь, возраст то уже, в общем, не девочка. Вроде в больнице говорят, ничего такого, полежит пару неделек, а там посмотрят.
-И в праздники тоже в больнице?- мне аж грустно стало. Все, значит, праздновать будут, а мать в больнице…
-Да, может, отпустят, -утешил меня Петрович,- если всё хорошо будет, вроде намекнули, что можно так, лекарства с собой дадут, уколы…а ты что, не работаешь сегодня?
-Я на похоронах был, первая жена деда умерла. Отпросился, домой пришёл, а Санька тут у подъезда дежурит. Проспал школу,- заложил я мелкого. – Мы тогда вечером к матери придём, навестим, ей надо чего?
-Да вроде пока не звонила, наверно всё есть,- хмыкнул Петрович,- я попозже загляну, поговорим.
Братец дел суп, налил себе чаю, нашёл вазочку с конфетами и блаженствовал. Кот лежал на столе рядом с вазочкой и внимательно следил за процессом исчезновения конфет. Бдил.
Я насыпал коту корм, налил воды. Брат покосился в мою сторону.
-Чего отец сказал?
-Сказал, что ремня тебе даст,- успокоил я его,- нефиг прогуливать. А мать наверно на новый год отпустят.
-Хорошо бы…- он потянулся,- а то тоскливо как-то.
-Без ремня?- уточнил я.
-Без мамы, отец только пугает,- брат фыркнул.
Хлопнула дверь, прибежали девчонки из школы. Сразу стало шумно и весело. Я потихоньку уплёлся в комнату и достал альбом.
Со старых снимков на меня смотрели незнакомые люди. Впрочем, некоторых я узнал. Например деда, тут он был совсем молодой, не старше меня, с офигенной улыбкой . Рядом с ним очаровательная блондинка в кудряшках, неужели Елена Сергеевна? Блина…что с людьми жизнь то делает. Я вытащил фото, перевернул- на обороте подпись-« наша свадьба». Я пролистал весь альбом, было как-то грустно наблюдать, как весёлые молодожёны становились всё серьёзнее и мрачнее. На последней фотографии дед не улыбался, а у Елены Сергеевны у рта залегла скорбная складка. Я снова открыл альбом сначала, присмотрелся повнимательнее. На свадебной фотографии, верно, я не ошибся- вполне узнаваемый Филипп Васильевич, практически не изменившийся, в сорочке навыпуск и в парусиновых светлых штанах. Хм…сколько ж ему лет, а? И кто он вообще такой? Мне стало немного неуютно. Я вспомнил, что Александр Прохорович назвал старшего моим опекуном. Значит, он за мной присматривал, что ли? На фотографии наличествовал и сам Александр Прохорович, невысокий, щуплый парень с цепким взглядом, он стоял около невесты. Рядом с женихом стояла незнакомая девушка в пёстром платье, щурившаяся от солнца.
Я потряс альбом, мало ли, вдруг там чего тайное вложено? Ничего не выпало. Наверно иногда фотографии- это просто фотографии. Пусть будут.
Запел телефон, мать.
-Мам, привет, ты как? Что врачи сказали?
-Да вроде ничего страшного. Ты бы пришёл сегодня ко мне, а?
-Ладно, Машу дождусь и придём. Санька у нас сидит, я его накормил, не переживай. Тебе чего принести?
-Ничего не надо, и приходи один. Зачем твоих всех таскать? Я просто поговорить хочу, а Маше отдыхать больше надо.
-Хорошо, как скажешь,- озадачила она меня, однако. Странно.
Я наверно задремал, потому, что когда открыл глаза, уже начало темнеть.
-Девки, вы чего делаете?- поинтересовался я, входя в комнату. Дунька сидела за столом, в обнимку с телефоном, Акулька с братцем- на кровати, положив на колени ноут.
-Играем,- сообщил братец.
-Я это…- Дунька замялась,- можно погулять? Мы уроки сделали.
-Недолго только,- предупредил я,- я сейчас в больницу съезжу, мать навещу. А вы Машу дождитесь, а ты- отца своего,- я ткнул в брата пальцем.
-Хорошо, хозяин,- все были согласны. Я оделся, подхватил рюкзак и поехал к матери.
В холле больницы стояла нарядная ёлка. На диванчиках сидели люди, женщины разного возраста в халатах и их посетители. Я набрал материн номер, сообщил, что пришёл и стал ждать. На меня, как обычно, косились и оглядывались. Ну и ладно, я привычный уже.
Мать вышла через пару минут. Быстро она. А я только хотел жертву подыскать… не успел.
-Привет, мам. Как ты?
Она оглянулась по сторонам.
-Да вроде ничего, сказали, это из- за возраста. Ребёнок растёт, а ткани уже не эластичные. Вот и больно так. И давление намеряли, домой не пускают. Девочки на ночь уходят, а я вот останусь.
-Одна, что ли?- забеспокоился я.
-Нет, вон ещё Магдалена со мной,- она показала на окружённую небольшим табором товарок молодую цыганку,- она хорошая, ты не думай. Только курит много.
-Мам, а чего ты никого приводить не велела?- я решил прояснить вопрос. – И вообще, зачем ты из себя жену Штирлица строишь?
Мать вымученно улыбнулась.
-Понимаешь. Ну, как бы тебе сказать, жутковато тут. –Она поёжилась,- как будто кто то наблюдает, и только момента ждёт…
-Ну, придумаешь тоже,- засмеялся я,- не забивай голову! И вообще, Серафимушка мне сказала, что за тобой присмотрит.
-Правда?- она схватила меня за руки,- или ты как всегда врёшь?
-Мам, да ты что!- возмутился я,- она мне так сказала! Вот совсем недавно! Честное графское слово даю!
Мать вдруг всхлипнула и ткнулась носом мне в куртку. Я обнял её, и стал тихонько уговаривать.
-Ну, вот что ты, как маленькая, в самом- то деле! Всё хорошо будет, никто тебя не обидит. И Серафимушка приглядит, она обещала, ну, мам, не плачь, тебе же вредно! А то давление поднимется, домой не пустят…Петрович с Санькой тогда к нам переедут, и мне на полу спать придётся! А с балкона дует. Я ж простыть могу! И буду Новый Год в соплях встречать! А его как встретишь, так и проведёшь, значит, я весь год с насморком ходить должен!
Мать посмотрела на меня и рассмеялась.
-Придумаешь же! Только всё равно мне тут страшно. И палата как назло тринадцатая. А знаешь, мне сказали, что девочка будет. В апреле, или в мае. Тут санитарочка есть, старенькая уже, она кому как скажет, так и сбывается. Мне вот девочку сказала.
-Здорово!- я обрадовался, мать вроде отвлеклась от своих страхов,- а вы имя уже придумали?
-А чего думать?- удивилась она.- конечно Серафима!
-А у нас мальчик будет, мне Серафимушка обещала,- сообщил я,- сказала- весь в меня!
-Ох, ты…- мать прикрыла рот ладонью,- весело вам будет! Ты ж всю жизнь с приключениями…
Я обнял её и погладил по голове. Мать снова засмеялась и отстранилась.
-Я вот что хочу тебя попросить,- она снова оглянулась, точно из-за ёлки мог выскочить жуткий Фредди Крюгер,- беспокойно мне последнее время. Ты мог бы в Шишигино наведаться, к бабкам тамошним? Просто сказать, что мол, Валентина, Серафимина дочь, беспокоится? Я адрес тебе скажу…седьмой дом у них, третий порядок.
-К тем, которые приезжали недавно?- уточнил я, не называя имён.
-Ну, да,- мать кивнула,- просто скажи им, хорошо?
-Конечно, мам, я съезжу. Завтра у меня два урока только, может, и с Игорем договорюсь, чтоб подкинул. Или на автобусе, до Городенья, или до Выселок Горелых, а там уж дойду.
-Спасибо, я ж Лешу о таком не могу просить, не поймёт он,- мать поплотнее запахнула тёплый халат,- а ты сможешь. И на работе ещё завал, конец года,- она тоскливо вздохнула.
-Наплюй на работу,- посоветовал я,- справятся и без тебя. Ты сестрёнку мою береги, ладно?
Мать чмокнула меня в щёку и мы распрощались. Цыганка Магдалена тоже распрощалась со своей роднёй и вместе с моей мамой направилась к выходу из холла.
Я вышел на улицу и вытащил пачку сигарет. Затянулся.
-Молодой, красивый, огоньку не будет?- ко мне подошла пожилая, грузная цыганка с зажатой в зубах сигаретой. Я протянул ей зажигалку. Она прикурила, потом неожиданно сказала:
-Плохо делаешь, зачем тебе такая старая? Деньги платит?
-Чего?- я чуть не сел в сугроб. Блина. Она меня что, за любовника моей матери что-ли приняла?
-У неё муж есть,- покачала головой цыганка,- увидит тебя, что будет?
-Так он меня уже четырнадцатый год видит,- заржал я,- с некоторыми перерывами. Он того, отчимом мне приходится, матери моей мужем. Попутала ты, дорогая!
-Э, постой,- она ухватила меня за рукав,- важное скажу! Погоди…
-Не аскай у аскера,- назидательно произнёс я,- да не обаскан будешь! Тётя, пока-пока!
Я шёл к остановке и тихо смеялся про себя. Потом подумал- раз мать приняли за мою любовницу, значит она хорошо сохранилась, а это, чёрт возьми приятно! Ведь я прав?