Вороны с Чистых Прудов. Весенний блюз-1.

-Я ж не просто так,- говорит Зигфрид,- во-первых, деньги есть, заплачу. А во-вторых…
У него делается хитрое лицо. Блин, я ещё ничего не сказал, но, он, кажется, уверен, что ему не откажут. Во всяком случае, он уже стащил сапоги, пальто закинул на вешалку, и выразительно смотрит в сторону кухни.
-Во-вторых,- продолжает Зигфрид,- я тебе могу помочь. Вот, прикинь, познакомился ты с девчонкой. И хочешь впечатлить её по самое не хочу. Идешь по Чистым и говоришь: « Я колдун», ну, или ещё чего-то в этом духе.
-И что? – я как-то связи не улавливаю.
-И то! – Зигфрид плюхается на мою кровать,- она тебе, конечно, не верит, а ты рраз! Руку поднимаешь и говоришь…ну, короче не суть важно, любую белиберду, а я рраз! И прямо тебе на руку прилетаю! Ага, смотри - я большой, чёрный, красивый! И тебя, типа слушаюсь! Типа я твой ворон, ручной, волшебный! И всё! А потом ты меня, типа отпускаешь, и я улетаю. А потом, если что, звонишь - и я тут как тут! Здорово, да?
Я смеюсь, что-что, а придумывать хитрые комбинации они умеют отлично.
-Договорились? – Зигфрид протягивает мне руку, я её жму. Не то, чтобы мне это было надо, но отказываться не хочется.
-Только как мама отреагирует,- сомневаюсь я, действительно, как объяснить маме наличие в квартире незнакомого парня? Я сажусь на стул и думаю. Ничего путного в голову не приходит.
-Ну…- Зигфрид чешет в затылке,- ну…может я племянник троюродной сестры вашего двоюродного дедушки со стороны матери? Короче, дальний родственник! Ага, из этой…как её…Тьмутаракани! И вообще, я ж ненадолго, и за постой заплачу. Ага, и за хавчик тоже! Вам что, деньги лишние?
-Нет у нас родственников в этой твоей таракани,- вздыхаю я,- у нас их вообще мало.
-Ну, так надо прибавить! – не сдаётся Зигфрид,- смотри, какой я хороший родственник! Прямо брат родной! Кстати…как насчёт пожрать? А то брат, понимаешь, приехал, а ты меня голодом моришь…
На заморенного он похож меньше всего, но я плетусь на кухню, по дороге придумывая версию для мамы. Как назло, ничего внятного не придумывается.
-Нет, ну я так и знал,- разочарованно заявляет Зигфрид, заглядывая мне через плечо в холодильник,- жрать нечего! Как вы вообще живёте, а? Так и сдохнуть недолго!
-Не сдохли вот как то,- огрызаюсь я,- вон, каша есть вчерашняя.
-Кашу сам лопай, а я сейчас пиццу закажу. На тебя брать?
-Бери,- смиряюсь я,- а остальные когда явятся?
-А я знаю? – хмыкает Зигфрид,- у Карла встреча…важная. Надеюсь. А Кларка присматривать будет. Так что я их пока не жду. Тебе с чем заказывать?
-С колбасой,- вздыхаю я. Отвязаться от него нет никакой возможности, и я с тоской думаю, что буду врать маме.
Зигфрид звонит, заказывает три пиццы. Потом, подумав, просит добавить ещё одну. Неужели три слопает? На мой немой вопрос поясняет:
-Мне две, тебе одной хватит, и одну- матери твоей, чтоб не обидно было. Когда люди сытые, они добрые, понимаешь?
Я понимаю. Он твёрдо решил жить у меня, потому и подлизывается.
-Слушай,- решаюсь ,- а что за голова вообще? Зачем она нужна-то?
-Голова, - он мрачнеет на глазах,- голова…а оно тебе надо? Ты её спрятал, ну и забудь! Нафиг она вообще…
-Оно мне надо,- я в этом твёрдо уверен, - не хочу, чтоб меня использовали втёмную! А то Дан привези, Дан спрячь, а зачем мы тебе не скажем, сиди, дурак…
-Да не дурак ты, чего обиделся-то! – Зигфрид ходит по комнате,- тут это…ну…меньше знаешь, крепче спишь! Блин, Карл бы тебе мигом объяснил! Может, ты у него лучше спросишь, а?
-Не лучше,- я уже упёрся,- не хочешь рассказывать, тогда вали отсюда. Видал я ваши страшные тайны в гробу и в белых тапках!
Зигфрид останавливается напротив меня, засовывает руки в карманы. Наклоняется, смотрит сверху вниз. Потом говорит, медленно, нерешительно:
-Понимаешь, Дан, я не самый умный в компании. И объяснять не умею, поэтому, Карл…
-А ты как умеешь, давай! – настаиваю я.
-Да никак не умею,- взрывается он,- чего ты меня мучаешь! Голову Кларка у Старого сначала спёрла, как только умудрилась, не понимаю, потом спрятала. А потом рассказала всем, где! Потому, что трепло и мелкая! А голова нужна чтобы мы слушались! А он её опять спёр, и спрятал. А она…
-Опять спёрла,- продолжаю я,- и спрятала. У меня, а я, как идиот, увёз и там тоже спрятал. И зачем эту голову все тырят и прячут? Я же вам говорил- заберите, а вы…
-Мы не можем,- вздохнул Зигфрид,- ты не обижайся, ладно? Тут не всё так просто…если бы мы могли пользоваться, так хрен бы мы её так прятать стали. Она не сама по себе, а как бы сказать…ну…если силы нет, то и с голой не будет, так, побрякушка. А если есть…
-Аккумулятор? – предполагаю я,- катализатор?
-Чего? – Зигфрид хлопает глазами,- не понял…
-Ну, силу проявляет, если она есть,- кажется, я тоже не умею объяснять, но он понимает. Ага, два дебила на одной волне.
-Именно,- Зигфрид улыбается,- вот! Проявляет! А ты тоже умный…скумекал. Мы-то другие, у нас и не работает. А ты с этой хренью таких дел можешь наворотить…
-Не могу, – поправляю я,- я то тут, а хрень- в Иванове осталась.
-Ну, да, -он снова плюхается на кровать, та аж скрипит,- но ты всё равно можешь. Как бы тебе сказать…там только скорлупа, а внутренность, она в тебе, понимаешь? И ты всегда её можешь…ну…
- Позвать?
-Ну, да! – Зигфрид явно рад, что я такой понятливый, - а больше теперь никто не может! Вот Старый и бесится, сволочь уродская,- он снова мрачнеет,- часы мои поломал…а это, между прочим, память была!
-О ком? – спрашиваю я, мне и правда интересно.
-Об учителе моём,- Зигфрид встаёт с кровати и подходит к окну,- он умер. Больше никто таких часов не сделает.
-Извини,- говорю я, - не буду спрашивать, если неприятно.
-Да ничего,- он присаживается на подоконник,- просто жалко. Он старый уже был, мастер-то, сам сказал, что устал уже. Хочешь, так расскажу, пока время есть…
-Давай,- соглашаюсь я, - всё равно делать нечего.
-Долгая история-то,- предупреждает Зигфрид. Но всё-таки рассказывает. История и правда долгая, и невесёлая.
-Слушай,- я размышляю вслух.- а мать сказала, что этого вашего давно знает! Чего-то странно, да?
-И правда,- Зигфрид сидит с ногами на кровати,- откуда бы? Кстати, хотел спросить, а отец твой где?
-Без понятия,- признаюсь я.- Слился. Давно ещё, мать не рассказывает, не любит вспоминать.
-Хм…- он чешет в затылке,- интересно, интересно… значит, мать тебе сказала, что старого давно знает? А ты его первый раз видел…и что отсюда следует?
-Что она соврала, - констатирую я, -или как?
-Или как,- Зигфрид прислушивается к шагам в подъезде,- или тебя от него прятала. А раз так…
В дверь звонят.
-Пицца приехала, -Зигфрид радостно бежит к двери. Я за ним, он открывает, расплачивается, забирает пиццу.
-Хоть поесть как люди, а то каша, вчерашняя…
Я ставлю чайник, пицца горячая, вкусная. Зигфрид мигом разделывается со своей долей, облизывает пальцы. Потом потягивается, говорит:
-Ладно уж, давай свою кашу…так и быть, помогу доесть!
Я смеюсь, он смотрит на меня, как на идиота.
-Ты же лопнешь,- сквозь смех поясняю я,- тебя легче убить, чем накормить…
-Вот и неправда,- он явно обиделся,- просто если никто вашу кашу не съест, то она испортится. А я на это смотреть не могу! У меня, понимаешь, детская травма…
-Ага,- я наконец перестаю смеяться,- ты не можешь видеть еду и не есть.
-Примерно так,- он тяжко вздыхает,- я не виноват. Ладно, каша подождёт до вечера. Я её на ужин съем. Ты давай мне спальное место покажи, я хоть вещички распакую.
-Так мама придёт…
-Ну, когда она придёт-то,- Зигфрид пожимает плечами,- чего время-то зря терять! Я, в принципе, могу и в кресле опять…
В двери поворачивается ключ. Я вскакиваю, ну вот, мама пришла, а я так ничего умного инее придумал… Зигфрид мнёт коробки из-под пиццы запихивает их в мусорку, делает невинное лицо.
-Мам,- говорю я, - мам, у нас гости. Это Зигфрид…можно он у нас поживет немного, а?