Вороны с Чистых Прудов. Весенний блюз-3.

Мама заходит в комнату с бельём, и ахает, увидев Зигфрида. Тот только разводит руками, мол, что поделать, так получилось.
-Это что? – растерянно говорит мама.
-Это крылья,- поясняет Зигфрид,- потому, что я на самом деле птица.
Кажется, мама уже жалеет, что не выставила его сразу. Впрочем, она только машет рукой, мол, снявши голову, по волосам не плачут, суёт ему в руки бельё, говорит:
-Ну, вы тут располагайтесь…Дань, тебе в школу завтра, не сиди долго.
Покосилась ещё раз на Зигфрида и ушла.
Зигфрид устраивается на полу, что-то мурлычет себе под нос, довольный донельзя. Такое впечатление, что и правда, мечты его сбылись. Наконец он заканчивает и вытягивается во весь рост на матрасе. Матрас малость коротковат, и ноги оборотня лежат уже на полу. Он закидывает руки за голову.
-Хорошо…
-Чего это? – не понимаю я, - на полу спать?
-Да я так, вообще,- Зигфрид потягивается, переворачивается на бок, лицом ко мне,- сам ты не понимаешь, как тебе повезло. А вот пожил бы на помойке, или со всякими идиотами, тогда бы понял!
Я смотрю на него, кажется, я понимаю, о чём он. Я спрашиваю:
-А почему я вдруг начал всякую дурь видеть?
-Какую дурь? – мигом настораживается Зигфрид,- давай подробно!
Я рассказываю ему про электричку с зацеперами, он садится, смотрит серьёзно.
-А Клара сказала, что моё время пришло,- добавляю я.
-Так, - Зигфрид непривычно серьёзен,- так. Про время, значит, сказала… И голову ты хорошо убрал, она и при тебе, и не найдёт никто, верно?
-Ну, да, - соглашаюсь я,- так что это значит то?
-То и значит, что пора,- оборотень тяжко вздыхает,- наверное, ты его сменить должен, что ли…
-Кого сменить? – не понимаю я,- зафиг мне кого-то менять?
Тут до меня доходит, он же про Хранителя говорит! Не, ну я так не договаривался, это что, я теперь по ночам в том дурацком музее сидеть должен, что ли?
Зигфрид ржёт.
-Чего сбледнул, а? Думаешь, что в Сверчков переулок переезжать придётся, что ли? Не, там место занято! Тебе надо будет своё место искать, понял? А пока не найдёшь, мы за тобой следить будем. Так что ты не бойся, ты в надёжных руках!
-Лапах, крыльях,- бурчу я,- клювах…
-И это тоже, -хмыкает Зигфрид,- а от матери твоей совой воняет, между прочим!
-В смысле? – завожусь я, тоже мне, ищейка нашёлся! Совой ему воняет, выдумал!
-В смысле, она с совой общалась сегодня,- поясняет Зигфрид,- и кажется, я этого сову знаю! Надо его отвадить, нечего. Пристал, понимаешь…
Тут я с ним согласен. Мне всякие посторонние совы в доме не нужны.
-Завтра Карлуше скажу, - бормочет Зигфрид,- пусть делом займётся. А то, повадился, в Первый мед летать, потом всякие дурацкие идеи ему приходят. Лучше бы ветеринарией занялся, что ли.
-Ты же сказал, что у него дела,- напоминаю я.
-Ага,- Зигфрид ухмыляется, - дела личные! Только сомнительно мне…ну, это его проблемы. Я там что мог, сделал, так что теперь от него всё зависит. Если дураком не будет, то будет ему счастье. Хотя…март месяц, может и срастётся.
-При чём тут март? - интересуюсь я,- мне кажется, без разницы…
-Не скажи, не скажи,- Зигфрид поднимает палец,- в марте все враны пару ищут, понял? Карл дурак, в августе подкатиться хотел, ну, и облом ему вышел. А сейчас март, самое время!
-А ты? – подозрительно спрашиваю я,- не ищешь?
-Ну, ты сказанул,- Зигфрид фыркает,- думаешь, так легко, что ли? Карлуше просто свезло тогда! Не…это, брат, такое дело хитрое…ошибиться нельзя! Да и не получится. Это у вас , людей, всё легко и просто, сбежались, разбежались, а у нас так не выйдет. Тут надо, чтоб раз и навсегда! Вот когда я её увижу, то сразу и пойму, что мне надо. А пока не увидел, размениаться не буду, понял?
-Странный ты,- я валюсь на кровать,- что-то я за воронами таких сложностей не наблюдал.
-А ты вообще за нами наблюдал? – ехидничает Зигфрид,- небось мимо пробегал, да голову берёг, не?
Я смеюсь, в принципе он прав. Наконец ворон укладывается и мгновенно засыпает.
Утро. Я сижу в кухне, и, кажется, досматриваю сон. Мама варит макароны на завтрак, Зигфрид умывается, напевает в ванной.
-Зараза,- говорит мама, ни к кому, конкретно не обращаясь,- ещё и поёт.
-Ты чего, мам? – удивляюсь я.
-Я ночь не спала,- угрюмо признаётся мама,- думаю, вот уснём, а этот твой сюрприз нам по головам даст и ограбит.
-Мам!- я потрясён до глубины души,- мам, я что, по-твоему, идиот совсем?
-Ты дурачок. И доверчивый,- мама сливает макароны,- а этот - подозрительный тип. Синий. И я, дура, согласилась… Надо его как-то выставить.
-Не надо! – мне вдруг становится страшно, - мам, ему же сейчас идти некуда! И ты вот так , запросто, человека из дома выгонишь?
-Ну, найдёт этот человек куда идти, не последний у нас дом в Москве,- ворчит мама, мажет макароны маслом. Потом кричит:
-Сюрприз, иди завтракать! Хватит воду лить!
Зигфрид мигом материализуется за столом, к еде его два раза звать не надо. Мама накладывает макароны, наливает чай. После завтрака спрашивает Зигфрида подозрительным тоном:
-Тебе что, ключи выдать?
-Не,- ворон мотает головой,- я сейчас уйду, а потом приду. Кто-нибудь, наверное, уже будет.
-Ну, как хочешь.- кажется, мама успокоилась немного.
Зигфрид идёт со мной до школы, оглядывается по дороге. Вроде нормально дошли.
-Я тебя потом встречу,- он засовывает руки в карманы,- ты один не ходи пока. А то мало ли…поймают, ищи тебя потом. А голова у нас одна!
-Да понял я, понял,- мне не терпится от него отделаться, а то увидят, спрашивать начнут. Ага, отбалтывайся потом, что родня приехала.
Наконец он уходит, а я плетусь в школу.
После уроков, вопреки своим заявлениям, Зигфрид меня не ждёт. Ну и ладно, решаю перекурить это дело. Авось потом появится.
Не появился. Так что иду я себе домой один, по сторонам смотрю, сам не знаю чего высматриваю. Ага, типа я шпион в бегах.
-Стой, погоди,- оборачиваюсь. Незнакомая девчонка, постарше меня. Интересно, совой от неё пахнет или нет? Не чувствую.
-Чего тебе?
-Я поговорить,- она переводит дыхание,- ты не бойся.
-Чего бояться-то, тебя что ли,- мне смешно, тоже, выдумала!
-Не меня, - она стискивает руки в ярких варежках,- их! Они везде…
-Кто? – больная какая-то, чесслово!
-Оборотни, - девчонка смотрит на меня, точно дыру прожечь хочет,- ты ведь их видел, да?
-А что? – прикидываюсь я дурачком.
-Я тоже,- она подходит совсем близко,- я их знаю. Они теперь с тобой решили поиграть… гони их! Ничего хорошего не получится. Сначала всё хорошо и весело, а потом…
Она шмыгает носом, а я понял, кто это - внучка старого часовщика. Значит, у Карла не выгорело, зря Зигфрид на месяц март надеялся.
-Слушай,- говорю я,- а ты знаешь, что сейчас март на дворе? Это…гнездо пора вить?
-Сам вей,- она, кажется, обиделась,- совсем дурной? Что тебе пообещали?
-Ничего,- я начинаю злиться,- тебе-то что нужно? Припёрлась, спасительница! Я не ты, поняла?
-Извини,- она как-то ссутуливается, и мне становится её жалко,- я помочь хотела. Просто очень больно потом…
-Ну и помирилась бы с ним,- брякаю я,- чего зря страдать?
Она мотает головой, всхлипывает, вытирает глаза варежкой. Потом говорит:
-Зря я это затеяла, только хуже стало. Прости, видно пока сам не поймёшь, не поверишь. Прощай.
Разворачивается и уходит прочь. И я ухожу, домой.
Дома пусто, никого. Как-то даже взгрустнулось. На полу- матрас, Зигфрид его не убрал, только постель скатал. Сумка его на ходу валяется, я чуть не упал, запнул её в угол. Вот зараза, обещал следить, а сам сгинул куда-то.
Вечером приходит мама, оглядывается, спрашивает:
-А этот твой где?
Я пожимаю плечами, откуда я знаю?
-Ну и хорошо,- мстительно говорит мама, - свалил- и ладно. Вещи-то свои забрал?
-Нет,- я мотаю головой,- сумка тут.
-Вернётся, что ли,- мама мрачнеет на глазах, - не было печали! Вот же Лена - дурочка! Первый раз парня вижу и домой ночевать пустила. А всё ты, Данька, твой приятель-то! И где ты только с ним познакомиться успел… ладно, хоть квартиру не обнёс, и нас с тобой не пришиб. И ест, как с голодного края приехал!
-Да ладно тебе, мам,- мне даже как-то обидно за Зигфрида стало,- ты ж ничего про него не знаешь!
-Ой, можно подумать,- мама ставит на огонь кастрюлю, - тоже мне, сирота казанская! Тётенька, дайте попить, а то так есть хочется, аж переночевать негде! Ладно, сейчас ужин сообразим…
В дверь звонят, я иду открывать, мама - за мной. За дверью обнаруживается Зигфрид с двумя здоровенными ашановскими сумками.
-Я тут еды купил,- с порога заявляет он,- а то у вас жрать совершенно нечего! Так и лапы недолго с голоду протянуть!
Мама молча отходит в сторону, пуская его в квартиру.