Вороны с Чистых Прудов. Весенний блюз-7.

В ванной громко шумит стиральная машинка, отжимает. Мама говорит Зигфриду:
-А я шмотки твои в стирку кинула, переодеться-то есть во что?
Ворон радостно мотает головой.
-Неа… у меня джинсы одни, а без штанов я не поеду! Там холодно! А ещё мне сапоги на бинты не налезут!
Я понимаю, что терпеть нам Зигфрида ещё долго придётся, пока он сам не решит, что в состоянии нас покинуть. Мама, кажется, от такой перспективы не в восторге, на лице у неё прямо крупными буквами это написано.
-Лена - дурочка,- говорю я одними губами. Она незаметно показывает мне кулак, и, кусая губы, чтобы не рассмеяться в голос выходит из комнаты.
-Чего делать будем? – спрашивает Карл,- Дан, твоя мать меня не прибьёт, если я с ней поговорить попытаюсь?
-Дан,- вдруг говорит Зигфрид,- спроси мать, коммуналка на Знаменке была, да? Домик такой, старый, двухэтажный, верно?
-Какая ещё коммуналка,- не понимает Карл,- чего это тебе в больной мозг тюкнуло? Дан, Зигги головой не стукался?
-Прекрати эти инсинуации, Карлуша,- морщится Зигфрид,- ты просто не в курсе. Сейчас я тебе ситуацию в двух словах обрисую : предки нашего друга Дана жили в коммуналке, в центре, прямо под кремлёвской стеной. А потом рраз- и съехали, причём спешно-спешно, а почему- не сказали. Но, по факту, потом очень сожалели, что схватились за первый попавшийся вариант. А Старый их соседом по той самой коммуналке был…улавливаешь?
-Интересненько, интересненько…- Карл усаживается поудобнее,- значит Знаменка…или таки нет? Дан, уточни.
-Я не в курсе,- признаюсь я,- надо мать спрашивать.
-Я там адресок один записал,- сообщат Зигфрид,- глянь, в кармане бумажка была, вместе с паспортом. Тот?
-Там прочитать ничего нельзя,- я вытаскиваю бумажку,- написано как курица лапой.
-Сам ты курица,- фыркает Зигфрид,- всё понятно я написал! Вот…улица Знаменка, дом…ну, подумаешь, расплылось малость, или нет…ты мать-то спроси!
-Да уж…-Карл вертит в руках бумажный огрызок,- лапой явно написано. Вороньей.
-Вороновой,- поправляет Зигфрид,- ворона – это ты, а я- ворон.
-А зачем лапой-то писать? Рук, что ли нету,- ворчит Карл, - не разбери поймёшь! И чего это от тебя перегаром несёт? Набрался вчера, что ли, пятницу отмечал?
-Ничего я не отмечал,- возмущённо говорит Зигфрид, садится на матрасе и делает обиженное лицо,- я сведения добывал! Вот эти вот!
Он тычет забинтованным пальцем в бумажку, бумажка рвётся.
-Надобывал, - ухмыляется Карл,- тоже мне шпион! Врешь ты всё, Зигги, небось, приятелей своих встретил, Гвоздя и ещё кого- нибудь, крыс по помойкам ловили, пили всё, что горит…
-Инсинуации свои оставь при себе,- дуется Зигфрид,- мои друзья люди приличные и почти интеллигентные! И выпил я немного, меня ограбили вообще-то! Отравили! А ты, вместо сочувствия, начинаешь строить беспочвенные предположения, попрекать меня моим тяжёлым беспризорным сиротским детством!
-Сирота казанская,- резюмирует мама, она снова стоит в дверях комнаты,- и что это ты там добыл?
Зигфрид мигом затыкается и только глазами хлопает. Мамино явление почему-то ввергает ворона в ступор. Я интересуюсь:
-А куда ты ночью опоздать боялся? Постоянно вопил, что опоздали или опоздаем…
Зигфрид со стоном хватается за голову, Карл внезапно бледнеет, как смерть и смотрит на меня с каким-то непонятным страхом.
-Ну, и что всё это значит? – строгим голосом спрашивает мама.
Всё, попали…теперь не отвертятся. И я тоже…
-Чего молчим, а? – мама не отступает,- что натворил, Данька?
-Я ничего! – чего это сразу Данька, будто тут больше нет никого… вон, целых два оборотня! Так нет, сразу Данька!
-Елена Сергеевна,- вдруг поднимает голову Зигфрид,- а почему вы со Знаменки съехали?
-Чего? – мама смотрит на него так, как смотрела бы на говорящую кошку…или птицу, – какая Знаменка?
-Вы же на Знаменке раньше жили да? – не отступает Зигфрид,- ну, давно, в коммуналке! А потом съехали сюда. И жалели!
-Ну, да,- мама, кажется, полностью уверена, что тут психи собрались,- жили. И съехали, а что? Это же когда ещё было-то! Больше двадцати лет прошло.
-А почему съехали? – подключается Карл,- вы же помните, только никому не рассказываете! Обещали молчать, да? Или…или за вас обещали?
-Да что вы пристали с этой Знаменкой! - возмущается мама, а я понимаю, что Карл угадал. И мне становится страшно.
-Мам, тут столько всего уже было,- вздыхаю я,- что тайной больше, тайной меньше… рассказывай уже!
-Боюсь, что слишком долго…поздно … - глухо говорит Зигфрид,- если началось! Нельзя было молчать!
-Да что вы меня пугаете,- мама садится рядом со мной,- и так пуганая! Навязались на мою голову, будто мне своих проблем мало! Подумаешь, квартиру сменили, там одна комната была, а тут квартира! Ну и что, что район вокзальный, а там центр… время такое было! Или берёшь, что дают, или так возьмут, и хорошо, если живым бомжом останешься, а не прикопают где в лесочке! За нас заступаться некому было, мать - вдова, и я - школьница, ни родни, ни друзей крутых. Нам прямо сказали, что если жить хотим- то и рыпаться нечего.
-А теперь, если можно, правду,- Карл смотрит на маму строго и немного грустно,- это же внешняя сторона, а на самом деле что было?
-И откуда ты только взялся, такой умный, - мама, кажется, смущается, - мне-то мать моя сказала, что если когда проболтаюсь – убьёт сама, чтоб не мучилась. А то умирать долго придётся, и больно, а она меня любя - раз и нету…
-Мам, ты серьёзно? – чего – то я не догоняю, бабушку я помню не слишком хорошо, но на монстра, способного убить собственную дочь она как то не тянула. Вроде бы…
-Куда уж серьёзнее,- мама встаёт, оглядывается. Карл вдруг вскакивает, бежит к входной двери, распахивает её, потом снова захлопывает.
-Никого нет,- докладывает он.
-Точно никого? – сомневается Зигфрид,- а в окошко глянуть?
Карл смотрит в окно, точно невидимый шпион затаился , прилипнув к стене.
-Вентиляция,- приходит в голову ворону очередная блестящая идея.
-Параноики,- заключает мама.
-Нам положено,- ухмыляется Карл,- мы же враны.
-Так Данька что, не наврал про оборотней? – подозрительно интересуется мама.
-Не врал я!
-Я могу, в принципе, доказать…- нерешительно говорит Карл,- только вы отвернитесь, что ли… не люблю когда смотрят.
-Я тоже могу,- встревает Зигфрид,- только я потом ещё дольше болеть буду потому, что меня в Иванове одна сволочь кирпичом по башке …
-Не надо, я верю,- машет руками мама,- но рассказывать всё равно не буду. Не моя тайна, просто случайно оказались мы не в том месте и не в то время. Хорошо, хоть вообще, живы остались.
-А придётся,- Карл стоит перед мамой и смотрит на неё внимательно,- иначе Богдану плохо будет…за ним и так уже охота. А так - хоть точно знать будем, опоздали мы или ещё шанс есть.
-Куда опоздали-то, - так, не нравится мне всё это,- вы вообще внятно говорить можете, а?
-Ты, Дан, нас пойми и прости,- Зигфрид трогает меня забинтованной рукой,- мы параноики недоверчивые. Природа такая, никуда не попрёшь. Я – то с самого начала против был, хотел сам тебе рассказать, а потом голову увидел…
-Нифига и не потом,- перебивает его Карл,- голову ты сначала увидел и за каким- то мпх решил отжать! Хотя тебе она на хрен не сдалась.
-Ну… я могу и ошибаться в хронометраже…- Зигфрид поднимает глаза к потолку,- но голову я чётко видел. У меня того, помутнение рассудка случилось! А потом прояснение наступило!
-Ага, прояснение,- ворчит Карл,- а потом свалили с Кларкой, бросили меня с филином, гады - немцы!
-Ну, ты ж у нас мозг,- Зигфрид явно себя виноватым не чувствует,- а мы так, мимо проходили!
-Да объясните вы уже внятно,- мама начинает злиться, - Данька то тут при чём! Его тогда и в проекте не было!
-Ну, вы-то были,- пожимает плечами Карл,- вот вас и шарахнуло! А раз быстро съехали, то никто и не заметил…а вот кстати, а муж ваш где?
-Наш муж объелся груш,- мама оглядывается, и по её лицу видно, что ничего хорошего Карлу не светит. Зигфрид мигом суёт маме полупустую сигаретную пачку, она удивлённо смотрит на свою руку.
-Ты чего это, а, сюрприз?
-Так я чтоб вы не нервничали! – улыбается во весь рот предусмотрительный ворон.
-Господи,- мама швыряет сигареты ему обратно и начинает истерически смеяться, - вот же…
-Так в чем дело-то, а? – я твёрдо решил прояснить всё до конца. Меня -то судя по всему эта байда непосредственно касается…