Идиллия.

Андрей ходил из угла в угол.
«Жалко расставаться, – думал он, – люблю я её, но так продолжаться не может».

Ему вспомнилось, как когда-то Зиночка впервые осталась у него на ночь, опоздав на метро.
Андрей был счастлив, что в его холостяцкой берлоге не было полноценной кровати. Кушетка, на которой он спал, была явно тесновата для двоих. А это давало изумительную возможность покрепче прижать к себе гостью и ощутить каждый изгиб её тела.

Вот уже тридцать лет, как Зиночка его жена. Правда, теперь она скорее не Зиночка, а целая Зинаида Егоровна! Грузная женщина с вечно недовольным лицом, как грозовая туча, выплывала из кухни в комнату и обратно.
Когда они ложились спать, старая кушетка жалобно скрипела, намекая, что она уже не способна выдерживать их семейное счастье, разросшееся до таких масштабов. Ко всему прочему, перед сном Зина накручивала волосы на бигуди и делала огуречную маску.
Андрей любил огурцы, но предпочитал видеть их на тарелке, а не за шиворотом своей пижамы, куда они загадочным образом перемещались с лица спящей супруги. Что уж говорить про бигуди, которые из-за тесноты так и норовили уткнуться ему в глаз! А по утрам Зина ворчала, что он мешает ей высыпаться, и нарочно пересаливала яичницу.

Раздался звонок в дверь.
«Время прощаться», – подумал Андрей.
Он бросил полный ностальгии взгляд на кушетку, подал знак вошедшим грузчикам, и они в четыре руки вынесли её из квартиры.

А вечером супруги уже лежали на новом просторном ложе. Андрей вольготно раскинул руки, с нежностью посмотрел на Зину, спящую где-то далеко-далеко на другом конце кровати, и с блаженной улыбкой закрыл глаза.

«Что же это выходит, – засыпая, подумал он, – можно было и с первой женой, Любкой, не разводиться, а просто кровать пошире купить… Вот ты какая, семейная идиллия!»

ИНЕТ.