Блог натальи (Россия, Москва, 53 года)

Как много тех, с кем можно лечь в постель,
Как мало тех, с кем хочется проснуться,
И утром расставаясь обернуться,
И помахать рукой и улыбнуться,
И целый день волнуясь ждать вестей.
Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить кофе утром, говорить и спорить,
С кем можно ездить отдыхать на море,
И как положено, и в радости и в горе,
Быть рядом, но при этом не любить.
Как мало тех, с кем хочется мечтать,
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке,
И счастья большего не знать и не желать.
Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает с полуслова, с полувзгляда,
Кому не жалко год за годом отдавать,
И за кого ты, сможешь, как награду,
Любую боль, любую казнь принять.
Вот так и вьется эта канитель,
Легко встречаются, без боли расстаются,
Все почему? Все потому, что много тех,
С кем можно лечь в постель,
И мало тех, с кем хочется проснуться.
Мы мечемся, работа, быт, дела,
Кто хочет слышать, все же должен слушать,
А на бегу увидишь лишь тела,
Остановитесь, чтобы видеть душу.
Мы выбираем сердцем, по уму,
Боимся на улыбку улыбнуться,
Но душу открываем лишь тому,
С которым нам захочется проснуться.
Как много тех, с кем можно говорить,
Как мало тех, с кем трепетно молчанье,
Когда надежды тоненькая нить,
Меж нами, как простое пониманье.
Как много тех, с кем можно горевать,
Вопросами подогревать сомненья,
Как мало тех, с кем можно узнавать,
Себя, как своей жизни отраженье.
Как много тех, с кем лучше бы молчать,
Кому не проболтаться бы в печали,
Как мало тех, кому мы доверять
Могли бы то, что от себя скрывали.
С кем силы мы душевные найдем,
Кому душой и сердцем слепо верим,
Кого мы непременно позовем,
Когда беда откроет наши двери.
Как много их, с кем можно не мудря,
С кем мы печаль и радость пригубили,
Наверно, только им благодаря
Мы этот мир изменчивый любили.

@ Эдуард Асадов

Это были необычные соревнования и необычный стадион. Здесь каждый участвовал в своем личном забеге и сам давал себе оценку- победил или проиграл. Беговые дорожки этого стадиона были не параллельны друг другу, а закручены в две спирали, поэтому, начиная свой бег в противоположные стороны, каждый по своей спирали, и в одно и то же время, спортсмены стояли спиной друг к другу, и один не подозревал о существовании другого.

Бегунов было двое. Когда- то давно, еще в начале пути, им надели спортивные майки с надписями "он" и "она". С течением времени смысл этих слов был прочно забыт ими, смутно беспокоя иногда, как что- то глубинное, важное, вечное .Тогда в груди у них тревожно болело и ныло. Но они думали, что это от долгого, напряженного бега; сейчас все пройдет, и придет второе дыхание, и можно двигаться дальше.

Стадион был полон. Но зрители тоже были необычные. Никто из них не обращал внимания на спортсменов. Равнодушные, они жили на трибунах своей жизнью, что- то жевали, бегали в буфет, смеялись, ругались, разговаривали, но их голоса не долетали до спортсменов, которые, в свою очередь, не замечали их, слушая только глухие удары собственного сердца, сосредоточившись каждый на своей цели, своем результате.

Впрочем, и цель со временем была забыта, она как будто истлела, не задержалась в руках и высыпалась сквозь пальцы вместе с песчинками в песочных часах, отсчитывающих время их бега, растворилась в воздухе, иногда мелькая впереди миражами.

В начале их пути была цветущая весна, и воздух был прозрачен, напоен свежими, пьянящими запахами, краски- ярки, неизвестность- бесконечна и прекрасна; все это будоражило кровь. Потом, едва начавшись, быстро закончилось лето, и наступила осень- холодная, серая, и одинокая. Теперь все вокруг было как- будто мертвое -неживая природа, далекие трибуны, искусственное покрытие под ногами.

Cмотреть на это было неинтересно, и они научились бежать с зашоренными глазами, ничего не видя вокруг. Впрочем, сами себе они тоже стали неинтересны. Стало ясно, что мировые рекорды оказались несбыточной мечтой. Они ощущали себя членами каких- то своих команд, подвести которые они не имели права, и эти чувства долга и ответственности стали главными их качествами. Время от времени на них наваливалась усталость.

Cпирали дорожек постепенно закручивались и незаметно соединились посередине стадиона в одну дорогу. И однажды на этой дороге "он" и "она" столкнулись. Это было неожиданно. Привыкнув к пустому миру, они не хотели его заполнять, и были раздасадованы внезапно возникшим на пути препятствием. Непрошенное вторжение пугало и раздражало. Им невольно пришлось посмотреть, как обогнуть то, что стоит на пути, но, взглянув, они увидели не мертвый стадион, серый, дождливый, зябкий осенний день, а живые глаза, в которых была огромная непознанная Вселенная, тайна, которая манит. Они почувствовали тепло друг друга.
В этот момент закончился песок в часах, и время для них остановилось. Они столкнулись, но удержали друг друга от падения, и так и стояли, прижавшись, слушая, как бьются в унисон их сердца. И кто- то наверху, все время наблюдавший за ними, заботливо перевернул часы, и песок медленно начал сыпаться снова ,засыпая прошлое ,как будто все только начиналось.