Страх перемен.

«Вместо тепла — зелень стекла, вместо огня — дым». Поэт говорит десять слов, а для читателя за ними вырастает громада второго плана, другим не видного. Вы замечали этот эффект: когда влюблен, каждая лиричная песня написана о тебе и в самой простой строчке вдруг открывается пропасть смыслов?Беременные женщины везде начинают встречать беременных, которых раньше не видели в упор, отпускающие бороду — чужие бороды и т. д.? И лишь поэт отдувается за всех. Но речь не о поэтах, а о том, как мы встречаем перемены. Наступает время открывающихся глаз: гипс снимают, клиент уезжает — что же делать нам?
Помимо привычных страхов, не единожды описанных и хорошо знакомых, существует особый, находящийся на периферии внимания. Он не из тех, острых, от которых потеют ладони и дрожат колени, — это страх скрытый, малозаметный, копящийся, как вода в ведре, подставленном под текущий потолок. Однажды ведро переполняется, и надо вставать, чтобы вылить. Усложним метафору: представим, что с ведром надо идти наружу, в ночь, зная, что в округе орудует Джек-потрошитель.

Может, нападет, а может, все и обойдется, но идти необходимо, выбора нет. Так выглядит страх перемен.

Кто-то из вас, возможно, оказывался в следующей ситуации: отношения с любимым человеком дошли до такой стадии, когда между вами больше не осталось ничего общего и он хочет уйти. На губах закипает вопрос: что я могу сделать для того, чтобы ты остался? Я готов на что угодно. Я изменюсь — только скажи как. Хочешь, перестану вести себя как идиот, начну читать книги, слушать оперу и даже покупать тебе цветы, хоть это и бессмысленная трата денег? Сладких апельсинов? Хочешь, я убью соседей?

Почему работодатель всегда предлагает вам повышение по службе или прибавку к зарплате только в тот день, когда вы подаете заявление об уходе?

Этот момент меня всегда отчаянно бесил. Вас вызывают, сажают на почетное место, наливают кофейку и начинают спрашивать: что же я могу сделать, милый, чтобы ты остался с нами? Ведь ты такой ценный работник! И это говорит то же самое рыло, которое месяцами требовало, настаивало, отвергало, критиковало и возводило очи, когда вы предъявляли плоды своего труда. Что же вдруг так изменилось?
Улучшилось качество сделанного вами раньше? Или он прозрел за несколько часов и осознал ваше величие, до сего дня скрываемое мистической пеленой? Нонсенс. Просто вы поставили его перед необходимостью перемен. Он более-менее привык к вашему лицу, от которого уже не так тошнит, как в первый год. Он ввел поправочный коэффициент к вашим расчетам, чтобы получать приблизительно верный результат, — и тут на тебе, начинай сначала, и без всякой гарантии, что преемник будет хоть на йоту лучше вас.

Где он раньше был? Где вообще все мы были раньше? Известно где — почивали на лаврах. Ленились, расслаблялись, смотрели сквозь пальцы, откладывали на потом. Отношения — территория наибольшего риска, где ничего нельзя исправить. Если работник теоретически может достать голову из задницы и начать трудиться, а студент — взяться за ум, то вернуть любовь и расположение невозможно. Тут никакая гименопластика не поможет. Любовь умирает годами, по той же причине: человеку свойственно верить, что все как-нибудь обойдется, любимый/ая перестанет косячить и не придется начинать все сначала с другим. Но уж умерев, она никогда не воскресает. Наступает момент, когда на вас посмотрят добрыми, но совершенно равнодушными глазами и скажут с улыбкой: ты не обижайся, так уж вышло, нам пора расстаться. В подавляющем большинстве случаев именно тогда и начинаются лихорадочные гонки с билетами на Верди и набеги на торговцев цветами.

Расспросить бы последних — они бы много интересного рассказали о том, как погибает любовь.

Своевременность имеет решающее значение также в случае, когда речь идет о детях. Если родители думают, что смогут наверстать потом, то их ждет горькое разочарование. Многие из нас считают, что успешная карьера все спишет: отсутствие общения, жизнь у бабушки до пяти лет, эмоциональную холодность. Как будто детям есть дело до того, что папа в результате стал целым замглавы департамента, а не каким-то занюханным менеджером по продажам.

Работа над собой. Трудное, неблагодарное, нудное дело, которым к тому же приходится заниматься всю жизнь.

Спрашивать себя: а достаточно ли я делаю для того, чтобы остаться в этих отношениях, на этой работе, быть другом своему ребенку, хорошим соседом, порядочным человеком?

О браке как о двустороннем договоре мы побеседуем отдельно, уж больно тема велика. Однако факт остается фактом: всю жизнь приходится вкалывать — что на работе, что в семье, что в творчестве. Самоанализ входит в эту трудовую нагрузку.

Жизнь похожа на реку, по которой мы плывем в лодке, причем вверх по течению, вот ведь незадача. Вниз сплавляются те, кого мы видим на лавочках с неизменными сиськами пива, — вот они сложили весла. Этот путь имеет свои плюсы: никакой работы и пейзажи по берегам наблюдать куда интереснее (чтоб вы не думали, что плыть вниз — дело неблагодарное). Но путешествие занимает гораздо меньше времени — это раз; проходит в таком тумане, что все равно ничего не запомнить, — это два; в-третьих, все, кто движутся навстречу, недовольны вами, а некоторые даже норовят плюнуть вам на пальто. Общество отказывается оценить, что эти граждане никому не мешают на пути к своей последней пристани. Даже решение бросить весла требует определенной силы воли. Потому, что большинство все равно предпочитает грести против, и на это есть веские причины.

Признаться, мне периодически становится очень жаль себя. Стоит только подумать, что я выбрал именно это направление и буду кряхтеть годами, как становится горько и тоска сжимает горло. Для того ли я родился на свет и был воспитан любящими родителями? Я, предназначенный порхать с цветка на цветок, из тени в свет перелетая, как писал поэт! Самое противное в этой ситуации то, что приходится работать веслом, даже чтобы оставаться на месте. Несправедливость мира обижает меня до слез. Что, если я заболею от усилий и сгорю как свеча?

Однако есть несколько утешительных мыслей. Во-первых, сил всегда дается ровно столько, сколько требуется.

Проще говоря, пока вы прикладываете усилия, существует источник энергии, перестаете бить хвостом — вас отключают от розетки. Яркое тому подтверждение — истории о людях, прошедших через трудовые и концентрационные лагеря. Как пишут свидетели, человек куда выносливее любой лошади и способен пережить невероятные лишения — если у него есть во имя чего выживать. Более того, многие непостижимым образом умирали в течение месяцев, а то и недель после освобождения, потеряв мотивацию, — а мы как раз и хотим избежать такого сценария! Нам нужен этот брак, эта работа и мы любим своего ребенка? Тогда гребля против течения становится единственным вариантом.

Думаю, никто не надорвется, если станет внимательнее следить за тем, как обстоят дела в семье, по каким законам он живет и в кого превращается. Станет больше времени уделять обратной связи с любимыми, родителями и работодателями.

Меньше позволять себе лениться, перекуривать, филонить и производить халтуру. Несложная процедура самоконтроля поможет нам избавиться от страха неожиданных перемен, которые часто оказываются никому не нужными, поскольку поезд уже ушел. Не стоит обманывать себя, повторяя «вдруг», «как гром с ясного неба», «кто бы мог подумать» и прочие утешительные мантры. Посмотрев незамутненным взглядом на свое прошлое, вы всегда найдете десятки признаков будущего фиаско, которые решили проигнорировать.

Стоять на пыльном перроне с охапкой несвежих роз, провожая разлюбившего вас человека или жизнь, которая взяла купейный билет и даже не вышла помахать ручкой, — участь незавидная. Предлагаю браться за весла. Руки не отсохнут.

Источник: Журнал «Нож»

Источник: Журнал «Нож»