Читая новости о посадках в МО, невольно вспомнил один свой рассказ из раннего творчества

СЕРОЕ НЕБО.
Льёт как из ведра.
Серые полосы дождя смывают кровь с лица.
И с моего и с сашкиного.
Качается передо мной Сашка – я его всё же достал справа.
-Леха, я его всё равно пристрелю. Отдай пистолет!
-Саша, хватит.
-Хватит?! Ну, на...
А вот этот удар я пропустил.
Снизу в челюсть.
И полетел кубарем в кювет раскисшего просёлка.
Сашка навалился сверху, а я ему – в пах каблуками.
Затих побратим, только поскуливает.
Я подобрался, голову его обнял – шепчу – «Тихо... тихо...»
Вовремя.
Шмара его нас искать начала.
«Мальчики! Мальчики!»
А мы не мальчики, а единственная слётанная пара летчиков-истребителей всего
фронта, освоивших новые машины.
Нас немцы спешили, а генерал-майор, командующий авиацией фронта, подобрал,
нас, в ожогах... Он как раз проезжал мимо нас своей колонной – две полуторки, эмка и
артиллерийский тягач.
Нас взяли из особой милости и сочувствия к братьям-летунам – колонна была
загружена барахлом под завязку. Мебель, швейные машинки, патефоны....
Взять бы этот отряд и расстрелять на месте.
Не солдаты и офицеры, так, гниль. Сборище тыловых крыс, сытно ели, сладко
спали, пока мы раз за разом заживо горели в самолетах.
Как я за Сашкой слежу – слов нет.
День за днем по слякоти этой блуждаем.
Я не выдержал...
- Разрешите обратиться, товарищ генерал-майор!
-Давай...
-У нас ведь есть радиостанция.... Имеется ли связь с полками?
-С полками....
-Товарищ генерал – майор, почему нет связи?
Он развернулся и я увидел взгляд тухлой селёдки.
-Потому, лейтенант, что авиации фронта больше нет.
Будь я постарше, промолчал бы, а так...
-Товарищ генерал-майор, как нет? Мы на наших новых ЛА-5 два «мессера»
завалили и шесть «юнкерсов»! В нашем полку ещё три «ишака» осталось, у соседа -
десяток... Мы им еще покажем!
-Забываешься лейтенант.... Ты всё знаешь лучше вышестоящего. Ну, и где Ваши
новые секретные истребители? Не уберегли?
И, ухмыльнувшись.
- Плачет по Вам трибунал.
Тут на моё счастье любовница генерала прибежала.
-Котик! У этого станичного учителя есть настоящий антиквариат!
И пара котиков, прихватив охрану, подалась мародёрствовать.
Прошёл четвёртый и пятый день.
Стало ясно, что мы в окружении. Нас с Сашкой по такому случаю вечно
посылали в разведку. И то верно, не самим же мокнуть, елозить пузом по грязи, а
придется, так и подыхать...
Да уж, не с авиацией бы связаться, а хоть с какой-нибудь нашей частью...
На генерала надеяться нечего – труп живой.
Воняет за версту.
И сбежать просто так не получится – охранники кончат. Слишком много мы
видели, когда выйдем из окружения, легенда у нас всех должна быть одна и петь мы
должны в один голос. Один факт, что у нас тягач, загруженный барахлом в то время, как
войска бросают орудия из-за того, что их нечем везти, чего стоит... Вопросов к нам у
особистов будет много. Ох, подведет нас товарищ генерал-майор под монастырь...
Вот тут-то меня осенило.
- Евгения Александровна, на перегоне застрял поезд с эвакуируемыми. Говорят,
там, в крайних вагонах - музей из Луганска.
-Да ты что, Лёшенька! Бегу!
-Беги...
И вот сидим мы с Сашкой в охранении на верхушке кургана. Он провожает
взглядом пьяную махновскую бригаду, рассевшуюся на тягаче - «Кировце» с прицепом...
И цедит сквозь зубы – «Ну, ты, Леха, и сволочь...»
А я жую жёлтую травинку и отвечаю:
- Сволочь не сволочь, а эшелон с немецкими танками не всякий день на абордаж
берут.
А мародеры до самого конца так ничего и не поймут... Немцы тоже, так и
представляю, как они очумело орут «Аларм!» и рвут негнущимися от страха пальцами
брезент с зениток... А потом выбор у генерала будет тухлый - или «Вперед, за Родину!»,
или зенитки сделают из них винегрет с горошком.
Немцы старались, укрывая танковое пополнение. Достарались – затянули
маскировочной сеткой на каркасе платформы с танками, аж, в три слоя. С воздуха и не
поймёшь что к чему – вроде обычные вагоны. Но мы-то на земле, и я, подобравшись
поближе, увидел не только танки, увидел главное - на перегоне у немецкого эшелона
охрана пустячная – две 20-мм зенитки на платформах, и солдатики – два калеки, три
чумы.
Забавно, но генерал теперь окажется героем – пресёк с ничтожными силами
важнейшую железнодорожную коммуникацию, остановил эшелон с танками.
А время сейчас решает всё.
Живи – русская пехота.