Кракатук для водителя Volvo…

«Из ветвей густых и сонных,
Направляясь к фортепьяно,
Выйдет Гофман утомленный,
С буклей пудру уронив.
Чуть веками запыленный,
Чуть наивный, чуть печальный,
Комплименты да поклоны,
Зазвучит простой мотив…»

Чёрный Volvo, не церемонясь, с размаху припарковался на пешеходном переходе, обдав декабрьской грязью проходящего мимо мужчину средних лет.

Водитель открыл дверку авто и вышел на тротуар. Его взгляд схлестнулся со взглядом испачканного человека. Мужчины молча и в упор посмотрели друг на друга, не скрывая обоюдного презрения. Пешеход смачно плюнул под колёса иномарки и гордо пошагал дальше. Дома его ждали дети и беременная жена.

Хозяин авто ухмыльнулся, пожал плечами и помог выйти из машины нарядной девочке лет десяти.
Детские серые глаза с укоризной взглянули на отца. Но отец, в белоснежной брендовой рубашке, не заметил осуждения дочери – ему было не досуг, впрочем, как и всегда.
Проводив наследницу своей процветающей фирмы до входа в престижную гимназию, отец умчался в привычный ему мир, мир бизнеса и денег. Дочь он увидит только утром, перекинувшись с ней парой дежурных фраз по дороге в новый день.

Мари любила своего отца и вела насыщенную жизнь, но была ли она счастлива?

Кроме гимназии девочка, по настоянию родственников, брала уроки эстрадного вокала, бальных танцев, китайского и французского языков, посещала студию театрального мастерства, школу моделей и бассейн. Родители, не жалея материальных средств, вкладывали в своего единственного ребёнка, в котором видели прежде всего не отзывчивого и ранимого человека, а визитную карточку своих отношений – благополучных и успешных…

Облитый грязью пешеход тем временем подошёл к старому, аварийному зданию, постройки середины девятнадцатого века. Когда-то в этом доме за символическую плату, находили ночлег нищие паломники, за тысячи вёрст прибывавшие в город со всех концов страны, чтобы прикоснуться к чудодейственным мощам святителя Митрофана - первого местного епископа. Гостиница для богомольцев на тупиковой улочке, бывшей Певческой - это едва ли не единственный сохранившийся многоквартирный дом в современном мегаполисе, отапливаемый углём. И теперь здесь, в этом странноприимном доме, жил со своей семьёй мужчина.


Тяжело поднявшись по скрипучим древним ступенькам, он толкнул ветхую дверь. Тонкие детские руки заботливо приняли его грязную куртку. Старшая дочь Маша накормила отца, почистила его верхнюю одежду, тихо прикрыла дверь в спальню, где он будет отдыхать после ночного дежурства, и занялась младшими братьями, требовавшими внимания в отсутствие мамы, лежавшей на сохранение.

Маша любила родителей, была им надёжной опорой и поддержкой. Она часто пропускала уроки по семейным обстоятельствам, но пожилые учителя средней школы, такие же усталые от жизни, как и Машины близкие, закрывали на это глаза.

Девочка не знала другой жизни, и её ждала та же участь, что и большинство окружавших её взрослых, которые не были ни алкоголиками, ни тунеядцами, ни бандитами, но выбраться из трясины вечной безысходности у них не получалось.

Отец Маши много работал, мало отдыхал и редко проводил время с детьми, предпочитая прятать своё разочарование от жизни за молчаливой маской сурового главы семейства. К Машиной же помощи привыкли все, и ее, эту помощь, уже не замечали, принимая как должное.

Знала ли девочка, что такое счастье и радость, находясь в услужении своих родных?

Однажды промозглым декабрьским утром чёрный автомобиль стал участником досадного ДТП.
Бизнесмен, скрипя зубами, сдерживал свой праведный гнев при дочери. И чтобы скрасить время ожидания, необходимое для разрешения неприятной ситуации, мужчина проводил девочку до главной городской ели, красовавшейся на площади поблизости.


Мари обошла каток, пустующий в такое раннее утро, постояла около маленькой карусельки и залюбовалась новогодним деревом, переливающимся в утреннем тумане всеми цветами радуги.
Чуть поодаль от украшенной важной ёлки Мари заметила худенькую девочку в поношенном пальто, прижимавшую к груди свежий батон и старую книгу.
Девочка задумчиво смотрела вверх. Проследив за её взглядом, в ветвях пушистой ели Мари увидела нескладного добродушного Щелкунчика.

- Доброе утро! Знаешь, мне тоже очень нравится эта история, - приветливо обратилась к сверстнице Мари.

Маша тихо улыбнулась благовоспитанной новой знакомой и показала ей картинки в библиотечной книге. Это оказался сборник сказок Гофмана…


Вот так по чистой случайности и началась дружба двух девочек, наперекор всем нормам и правилам, установленным в обществе.

Решив все внезапно возникшие дорожные проблемы, уверенным, целеустремлённым шагом провинциальный олигарх направился к дочери под ёлку.
Девочки повернулись на его резкий оклик.
Пара серых глаз, отражающих новогодние огни, вопросительно посмотрела на взрослого, потревожившего их увлекательную беседу.
Девочки были так похожи друг на друга, что только по новой и модной одежде растерявшийся вдруг отец узнал своего ребёнка.
Ароматная волна марципанов, пряничных человечков, засахаренных орешков, золотых и серебряных яблок внезапно окатила мужчину. Это были запахи доброй, забытой им сказки и беспечного, счастливого детства.

Девочек, похоже, совсем не волновало их удивительное сходство. На свете существовало много других интересных вещей, заслуживающих внимания…

Две недели чёрный Volvo останавливался в районе центральной площади города, отложив в сторону все деловые встречи, переговоры, важные уроки и мероприятия. Девочки весело щебетали, а отец Мари дожидался их в удобном, пахнущим кожей и дорогим парфюмом, салоне автомобиля. Он не понимал себя, своего волнения и наплывших странных мыслей.
За несколько дней до Нового года Мари разбила свою копилку, достала подаренные родственниками личные сбережения, по сути, ей совсем и не нужные, и попросила отца помочь выбрать подарок для Маши…

И вот в один из зимних дней, когда на улицах уже вовсю разгулялся озорник-вечер, а в окнах домов зажглись первые лампы, настойчиво зазывающие усталых людей найти приют у домашнего очага, в квартиру на втором этаже странноприимного дома постучали.

Маша с маленьким братом на руках открыла дверь. На пороге стояла Мари с отцом.

- Маша, мы приглашаем тебя на новогодний балет. Твои родители не будут против? – протягивая билеты, сказала подруга.

На звук разговора из соседней комнаты вышел глава семьи.
Взгляды отцов в очередной раз столкнулись. Недоумение одного мужчины и замешательство другого накалили обстановку.
Испуганная Маша стояла, опустив голову. Мари попыталась объяснить её отцу причину внезапного визита и историю их дружбы.
Удивлённый хозяин дома внимательно посмотрел на Машу, его так же поразило необъяснимое сходство девочек. И впервые за привычными ему чертами лица дочери он разглядел не безмолвную помощницу по быту, а личность - со своими желаньями и мечтами.

Запоздалое чувства раскаянья кольнуло его сердце.

- Собирайся, Маша, я сам приготовлю ужин и поиграю с мальчишками…

Volvo аккуратно подъехал к театру Оперы и Балета. Две счастливые подруги, держась за руки, торопливо вбежали во внутрь здания по его широкой лестнице. Впереди их ждала долгая интересная жизнь и вечная история любви юного Дроссельмейера из Нюрнберга и преданной ему мадемуазель Штальбаум…


Проводив девочек, отец Мари сел за руль своего ненаглядного авто.
Последние события нескольких недель выбили его из колеи.
Благодаря дочери он увидел мир и человеческие отношения не только через призму прибыли, корысти и денег.

Внезапно на заднем сиденье кто-то кашлянул, привлекая к себе внимание.
Мужчина быстро развернулся и нос к носу столкнулся со старым Гофманом – главным романтиком и мистиком немецкой литературы прошлого.
На раскрытой ладони старик протянул отцу Мари волшебный орешек Кракатук.

- Для тебя это орешек станет символом мудрости, - загадочно произнёс сказочник…

Через пару минут чёрный Volvo плавно отъехал от театра и уверенно направился в сторону странноприимного дома.


Мужчин ждал долгий серьёзный разговор «за жизнь», который отец Мари собирался начать с извинений…


#my_fantasy #my_town