Побег

Этот человек очень любил себя. Неповторимого и единственного. И особенно любил себя в образе художника.

Он надевал старую одежду, приспособленную для работы, всю в краске, брал акварель, кисточку и, прежде чем подойти к полотну, несколько минут проводил у зеркала. Он придирчиво осматривал себя с головы до ног, хмурил брови, вставал в те или иные позы и представлял себя не иначе как Дали или Рене Магриттом. Он нравился себе безумно, такой талантливый – и оттого одинокий. Кто? Кто сможет понять его тонкую ранимую душу? Кто готов разделить пополам не только кусок хлеба с маслом, но и непростую долю истинного творца прекрасного, все его горести и радости?! Кто пожертвует собой, целиком и полностью, ради служения его божественному дару?

Он принимался за работу, делал несколько мазков и вновь возвращался к зеркалу. Старинное зеркало легко считывало все его мысли: «Я достоин лучшего! Мирового призвания, почитания, обожания! Меня попросту недооценивают…».

Так, чередуя сеанс самолюбования с работой, он заканчивал очередной пейзаж, который вряд ли увидит светлые, просторные выставочные залы Европы и Америки или даже тесные коридоры провинциальных краеведческих музеев.

Разоблачившись, он подходил к окну, возле которого стоял мольберт с накинутой на него плотной материей, снимал ткань и жадными глазами впивался в хрупкую угловатую фигуру девушки, много лет назад нарисованную им же самим. Это был его идеал, мечта, пленница. Долгие вечерние часы он проводил, разговаривая с ней, жалуясь на судьбу, на жизнь, на чёрствых и недалёких людей, не понимающих его исключительности и несомненного таланта.

Он жаловался и желал её, сетуя на то, что нет в мире ни одной живой души, которая способна понять его, как она, молчаливая копия творения одного из великих мастеров.

Нарисованная пленница, как стойкий оловянный солдатик, терпела эту каждодневную пытку, не подавая виду. Её сердце отвергало неудавшегося художника. Ей были неприятны пьяные пятничные признания в любви. Она видела насквозь его мелочность, презрение к обывателям и зависть к успехам других.

Редкие гости захаживали в его студию. Но вот однажды осенним вечером вместе с хозяином дома перед его картинами возникла молодая девушка. Художник горделиво демонстрировал ей свои работы, наброски, эскизы и заливался соловьём, рассказывая о себе и своём непризнанном гении. Были сдёрнуты покровы и с любимой картины – нарисованная с большим интересом рассматривала гостью. Она внимала каждому её слову – взвешенному, деликатному, мягкому, но точному:

– Здесь я узнаю Дега. Очень любопытно…
– Вы старались. Хорошо проработан этот небольшой кусочек…
– Хромает свет и перспектива, но в целом атмосфера передана метко…
– У Вас замечательное увлечение. Чувствуется желание творить. Но нужно учиться. Многому. Упорно и долго…
– Да, Вы правы. Моя профессия криминалиста далека от искусства. Но знаете, в детстве я с удовольствием посещала художественную школу и успешно окончила её…
– Всего Вам доброго. Спасибо за приглашение на чай и неожиданный вернисаж…

И она ушла, оставив после себя неуловимый аромат свежих ландышей.

– Да кто она такая! И что понимает в живописи! – горячо возмущался обиженный хозяин, вышагивая взад-вперёд перед любимой картиной.

Несколько бокалов вина охладили его пыл. Он пристальным взглядом сверлил беззащитный силуэт нарисованной пленницы. И внезапно произнёс:
– Ты лучше её во сто крат! И завтра ты наконец-то станешь моей! Рядом с тобой я нарисую себя! Решено…

Ни один мускул не дрогнул на лице обречённой. Но как только погас свет и пьяный храп горе-художника огласил окончание очередного трудового дня, девушка ушла вглубь своего холста-дома и горько заплакала. Утешить её было некому.

И вдруг полнолунный свет, проникший в квартиру через плохо задёрнутые шторы, тихо прошептал:
– Не плачь и вытри слёзы. Я помогу тебе вырваться на свободу. Смелее следуй за мной…
И нарисованная девушка, робко перегнувшись через раму, спрыгнула на пол и оглянулась. Задний фон картины был пуст, её уже там не было. Она открыла окно, ловко ухватилась за лунный луч, и как по лиане, спустилась на безлюдную улицу.

Всю ночь напролёт босая девушка гуляла по спящему городу. Лунный свет, будто галантный кавалер, всюду сопровождал её. Она смеялась, пела, весело пританцовывала. Она думать забыла о своём мрачном жилище. Но с приближением утра сила магического лунного света таяла, и на рассвете она осталась совсем одна, одна на местном Арбате. Накрапывал мелкий докучливый дождь, и возле скамейки, под её ногами, появилась небольшая цветная лужица – в этом мире всё имеет свою цену, даже свобода.

– Ну что ж, прогуляюсь напоследок, – и беглянка направилась вдоль картин, которые вот-вот, до дождя, успели выставить художники для продажи, а теперь спешно укрывали их полиэтиленом…

Она шагала и глубоко вдыхала сентябрьский, терпкий воздух свободы. Зная, что её жизнь сочтена, она ни о чём не сожалела. Она блёкла с каждой минутой…

Вдруг из одной из картин, которую ещё не успели спрятать от дождя, протянулась рука. По наитию девушка ухватилась за спасительную ладонь, как утопающий за соломинку, и… оказалась в мире другой картины.

Старый художник, укутывая картину плёнкой, незаметно улыбался в седую бороду, наблюдая за происходящим. Он отдавал себе отчёт в том, что предстоит кропотливая работа над новым замыслом. И это была мудрая улыбка Создателя…

сентябрь 2023 года


#my_fantasy