Черно-белое кино.

Если следовать классическому принципу справедливости, то у каждого, кто живет в шумном городе, обязательно должен быть тихий домик в деревне. Где ж, как не в нем спрячешься от бесконечной суеты?
Александра Семеновна часы считала, когда, наконец, сумеет в такой перебраться. Город со всей своей толчеей и суматохой надоел ей, хуже горькой редьки.
- Ремонт на даче закончу и перееду туда насовсем. Квартиру сдам, пусть копеечка капает на черный день, а сама поближе к природе. Курочек разведу, козочку куплю. Будете ко мне по выходным за витаминчиками приезжать.
- Мам, ну какая из тебя селянка, - смеялась дочь, - Коза тебе зачем?
- Молоко у нее полезное, витаминов столько, что любую хворь выведет. В саду яблони да груши посажу, а в огороде зеленушку всякую да помидорчики с огурчиками, - мечтала дальше, - Все свое, свеженькое. Возле забора цветник разобью, а у гаража малинник.
- Ну, вы Александра Семеновна, покруче Левитана пейзажи рисуете, - хмыкнул зять.
Да что ей Левитан! Она его со всеми Репиными-Шишкиными за пояс заткнет – были б краски, а рисовать она умеет.


Дача, где решила обосноваться Александра Васильевна, была небольшим домиком в маленьком поселке недалеко от города. Наведывалась она туда не часто – каких- то два три раза в год на пару дней. В редкие визиты на улицу нос не казала, все во дворе сидела, музыку слушала да газеты читала. Как говорится, ни в каких связях с местным населением замечена не была. Но, одно дело гостить, а другое – жить. И, как ни крути, а контакты налаживать надо.
Заготовив вопрос «Какое удобрение для огорода лучше», Александра Васильевна пошла к соседке слева – розовощокой молодухе с пышным верхом, не менее серьезным низом и черной, как смоль косой до пояса.
- Здравствуйте, - подошла она к забору, - Меня Александрой Васильевной зовут, я ваша соседка. С советом не поможете?
- А я Галя, - ответила та, - Помогу, конечно, проходите. Я только на почту быстренько сбегаю и поговорим.
Галя смахнула с головы платок, поправила юбку и скрылась за калиткой. Александра Васильевна осталась одна посреди двора.
- Пвивет, - услышала она сзади, - Квасу хоцес?
Рыжеволосый карапуз в резиновых сапогах и подтянутых под самую шею широких трусах протягивал ей алюминиевый черпак.
- Спасибо, а тебя как звать?
- Сиожа.
- А меня Александра Васильевна. Я маму твою жду, она на почту побежала. А дома есть кто?
- Неа.
- Так ты один что ли?
- Неа.
- А кто еще?
- Папка в саае спить.
- А сестричка или братик?
- Батик, есть Мифка, спить.
- В сарае? – ужаснулась она.
Малыш подошел к огромной луже посреди двора и прыгнул в самую середину.
- Ой! – жидкая грязь обрызгала ее всю с ног до головы, а карапуз засмеялся и убежал.
Александра Васильевна начинала нервничать. Почта была рядом с вокзалом, а до него отсюда путь совсем не близкий. Чтоб туда-обратно управиться - времени уйдет прилично. Господи, она одна, посреди чужого двора, где двое маленьких детей, мать убежала, а отец неизвестно почему спит в сарае.
- Дернуло меня с этим удобрением, - ругала она себя, - Познакомиться решила, на свою голову, не дай Бог с детьми случиться что.
- Здрасьте, - услышала голос за спиной, - Я смотрю, ты с Сережкой познакомилась?
Возле калитки стояла соседка справа. Ее имени, как и предыдущей Александра Васильевна не знала, только прозвище – Буцыха.
- Очень подвижный мальчик.
- Вера, - женщина протянула руку.
- Александра Васильевна, Шура. Я у Гали про удобрение хотела спросить, а она на почту убежала, а когда будет, не сказала. Жду вот.
- Жорка, небось, опять нажрался и в сарае дрыхнет! – Вера решительно направилась к дому.
- И Миша спит где-то - братик, - тихо добавила Александра Васильевна и поспешила следом.
Назвать то, что творилось в доме словом «кавардак» - это не сказать ничего. В хлеву Александра Васильевна не была никогда, но судя по запаху и грязи, выглядел он именно так.
- Как же здесь можно жить? – вырвалось у нее.
- А ты, попробуй, перевоспитай. Я с ними, сколько живу – воюю, алкаши проклятые. Раньше плевать мне было на их попойки да разборки – поорут и успокоятся, а сейчас детишек жалко, - Вера достала из кучи хлама взъерошенного малыша и прижала к груди, - Эх ты, Мишка-косолапка, напузырился в кроватку.
Малыш был такой грязный, будто вылез из дымаря, а его серо-бурые штанишки видно о порошке с мылом не слышали никогда, а только мечтали.
- Галя, что алкоголичка? – у Александры Васильевны перехватило дух, - Так она, детей бросила и пить пошла? На почту?
- Да какая почта, ей лишь бы побыстрей из дому смотаться, как только кого из соседей поблизости увидит. Знает же зараза, что обязательно за детьми приглянем!
- А по виду не скажешь, - растерянно произнесла Александра Васильевна.
- Да много ли ты, Шура этого самого «виду» видела? Думаешь здесь красота и романтика? Солнце, воздух, красота да песни под гармошку? Утром встала, курочку покормила, яичко свежее выпила и ходи себе цветочками любуйся, да укропчик с помидорками поливай! И все вокруг добрые друзья, пирогами угощают, да в баньку париться зовут. Вот оно – кино из сельской жизни! - Вера приподняла над головой малыша, - И вовсе не цветное, а черно-белое. Папка спит, мамка пьет-гуляет. Папка проснется - пойдет по домам в соседские окна лупить, чтоб опохмелиться дали. А не дашь, так не только по стеклу вмажет. Ты думаешь, по утрам всегда от птичьих трелей просыпаться будешь? Нет, Шура! – Вера хлопнула ладонью по столу, - Здесь днем и ночью орут голодные дети и пьяные родители.
- Господи, что ж ты такое говоришь, Вера, - Александра Васильевна обхватила руками голову, - Этого же никогда не было, я не замечала.
- Вот и не замечай дальше, поезжай обратно в свой город, мадам Тюлюлю! Про удобрение она спросить хотела! Здесь все – одно сплошное удобрение!
Домой Александра Васильевна еле дошла. Ноги заплетались, а голова гудела от увиденного и услышанного. Уснула она почти за полночь, все ждала пьяных криков да стука в окна. Ночью ей снился огород. Все такое пышненькое и ровненькое, как под шнурок посаженное. Нигде ни единого сорняка, каждый овощ на своем месте, умытый и политый. Деревца в саду подбеленные, яблочки да груши на них румяные, а кустики крыжовника да смородины, как солдаты вдоль заборчика. А посреди двора огромная пышная клумба разбита и цветов в ней всяких видимо-невидимо. Она подходит к ним и хочет дотронуться рукой. Но цветы увертываются от ее рук и наклоняют к земле свои бутоны.
- Куда вы? – кричит она им.
- Тише, - звенят колокольчики, - Папа спит.
Утром Александра Васильевна проснулась вся в слезах и решила с первой же электричкой отправиться домой.
- И чего мне дома не сиделось? - думала она, собирая вещи, - Огурчиками с грядки похрумкать захотела! И чтоб меня за эти самые огурчики так песочили да носом тыкали! Совсем что ли гордости нет, терпеть такое?
И тут ее как током ударило - стоп, Шура, куда бежишь? От кого и от чего? Судьба тебе и не такие подножки ставила, но чтоб голову в песок зарывать! Извини- подвинься, соседка Вера, никакая она тебе не « Тюлюлю». И от проблем, как пуганный француз от козы она не убежит. Она эту самую козу доить скоро будет!
Визит к Буцыхе Александра Васильевна решила не откладывать, а нанести сразу, как говорится «по горячим следам».
- Ты, Вера, вчера меня огорчила, - начала с порога, - Если не сказать разочаровала. Досаду свою на других выплескивать, много ума не надо, а ты с виду, вроде женщина не глупая.
- Совестить меня пришла, значит, - хмыкнула соседка, - Ну давай, гонорись!
- Приехала я сюда, Вера не пальцы веером ставить да нос от навоза воротить - очков розовых никогда не носила, и не собираюсь. А то, что тебе кажется, будто белого в моей жизни было больше, чем черного, так я заслужила, а не у тебя выпрашивала. Потому и жить буду так, как мне нравиться. И с пьяницами, у которых дети беспризорниками растут мириться не собираюсь.
- Ух, какие мы грозные, и что ж делать то собираешься?
- Я? – спросила Александра Васильевна, - Нет, Вера – мы. Потому, как концерты эти прекратить пора, а детям нужно родителей увидеть.
- Ты что ж усыновить Мишку с Сережкой собралась?
- Ну, до этого, думаю, не дойдет.
И атака на забулдыжников началась. Первой начала Вера.
- Галка, - прибежала она утром к соседке, - Комиссия к вам едет. Жорка где?
- Спит еще, а чё проверять-то будут? – занервничала Галина.
- Да вас с детьми. Валька с сельсовета говорила, будто детей заберут скоро.
- Куда заберут?
- В детдом. А вас с Жориком в каталажку, за нарушение прав ребенка. Вот так.
- Жорка! – заорала Галина, - Вставай, скорей!
- Ну, я побежала, а ты молчи, - Вера приложила палец к губам, - Не вздумай сказать, что я предупредила, а то и меня в тюрьму, за пособничество.

Дня три нерадивое семейство стирало, терло, мыло и красило. Сережка важничал по двору в яркой майке и шортах, а маленький Мишаня в костюмчике с голубыми корабликами.
- Ой, какие красивые, дети! – зашла во двор Александра Васильевна.
- Вы проходите в дом, - распахнула двери Галина.
Внутри все сверкало, как рождественская елка. На полу ни соринки, занавесочки на окнах, плита блестит, а подушки на кроватях - так просто белоснежные лебеди.
- Как же у вас здорово, Галочка! - восхитилась Александра Васильевна, - Когда только успеваете? Наверное, муж помогает?
- Да он сейчас на работу пошел, - смутилась Галя, - Устраиваться. Плотник он у меня хороший.
- Значит, возьмут, умельцы всегда нужны, - улыбнулась Александра Васильевна, - Я чего пришла то, Вера сказала, что вы знатная мастерица по выпечке. Пироги, говорит, печете такие, что ешь и оторваться не можешь. Рецептиком не поделитесь?
- Ой, да что пироги, - разрумянилась Галя, - Я вас хлеб печь научу. Хотите?
Конечно, она хотела и хлеб и пироги, и птичьи трели по утрам и укропчик с грядки. Мечтать полезно.
Вечером в гости зашла Вера.
- Не плохо твои хлопчики с Жориком поговорили, где ты только их нашла?
- Так зять же мой баскетболистов тренирует. Вот я парочку ребят и попросила для разговора. А он всю команду привез, сказал – «для надежности».
- У меня самой волосы дыбом встали, когда я увидела, как они из машин выходят. Огромные все – до дымаря рукой достанут, представляю, как Жорку трусонуло.
- Да, перед такими не погорланишь и кулаками не помашешь, - улыбнулась Александра Васильевна.
- Хорошая ты Шура, баба, оказалась. Прости, что я тебя чихвостила, - Вера обняла соседку, - Завтра на базар с утра пойдем.
- Чего купим? – спросила Александра Васильевна.
- Козу тебе. Молоко у нее, знаешь какое целебное? Будешь пить и не болеть. Такие, как ты – долго жить должны.

Вот так он устроен этот мир. Ты веришь, и перед тобой открываются двери даже там, где раньше были стены. Главное – всегда знать, чего хочешь и быть готовым встретиться с тем, чего ждешь.

Автор:Оксана Лелякова