Человек-помойка

Воистину, российские современные помойки до сих пор не оценены в полной мере как вдохновляющий объект для творчества.

Колоритный пейзаж вечно открытых, протекающих баков с незабываемым душком; стаи воронья, атакующие не хуже истребителей, свежие бытовые отбросы человечества; рыскающие в поисках пропитания пронумерованные городские псы; пик Коммунизма из строительного мусора, периодически возвышающийся над уровнем моря; яркие пластиковые пакеты, гонимые беспечным ветром в бездонную голубизну неба, не уступающие по красоте китайским фонарикам; бездомные и нищие люди, примеряющие добротную, но вышедшую из моды и поэтому выброшенную за ненадобностью одежду жителей ближайшей элитной новостройки.

Глядя на российские современные помойки, можно писать картины, сочинять рассказы и романы, создавать симфонии, которые наверняка не оставят равнодушной достопочтейнейшую и респектабельную публику.

И именно на одной из многочисленных безымянных помоек страны случилась эта история.

Сломанный детский зонтик, женские поношенные туфли, пузатый телевизор – все они со вчерашнего вечера, в страхе за своё будущее, в ожидании рассвета вместе коротали время на районной свалке нечистот.
Они знали, что пришёл и их срок – они больше не нужны хозяевам, которым служили верой и правдой долгие годы. Утром приедет мусоровоз и грубые рабочие руки закинут их в кузов. А ведь у каждой вещи есть душа, и редкий человек приметит ее и разглядит.

Пузатый телевизор крепился из последних сил. Он вспоминал уютную гостиную, вышитую белую салфетку на тумбе под ним и пытался развлекать соседей по несчастью: «В греческом зале, в греческом зале — мышь белая...» – магический лунный свет питал старую технику, и на экране мелькали силуэты мультяшных героев. И детский зонтик, на миг забыв свой страх перед неизбежным, заливисто смеялся голосом маленькой девочки. Потерявшие лоск дамские туфли приосанились и вытерли слёзы, а местная упитанная крыса Вивиан хмыкнула и с интересом, хрустя картофельными очистками, как чипсами, просмотрела все серии о приключениях блудного попугая.

С приближением утра лунный свет начал терять свою силу и магию. Полосы побежали по экрану старого Панасоника, и он не выдержал, зарыдал, заголосил во всю мощь забитых домашней пылью динамиков. Испуганно жались к его пузатым бокам женские туфли и детский зонтик. Крыса Вивиан не прощаясь юркнула в свою глубокую нору – такие сцены, полные трагизма и безысходности, были ей не в новинку.

И вот тут-то появился он – человек с тележкой. Неслышно подошёл он к вещам, брошенным на произвол судьбы между баков. Мозолистые ладони легко легли на верхнюю крышку телевизора, как на лоб больного ребёнка. Руки этого человека чувствовали боль вещей, они успокаивали, вселяли надежду.

Человек аккуратно погрузил всё ещё всхлипывающий телевизор, женские туфли и детский зонтик в свою тележку.
Виталика знала вся округа. Он жил в домике, доставшемся ему в наследство от пьющих родителей. Маленький, кособокий домик возле старинного храма по соседству с помойкой.

Виталик нигде не работал. Ни один работодатель не хотел связываться с человеком с особенностями в развитии, чьё неулыбающееся лицо могло отпугивать клиентуру. Этот факт нимало не огорчал Виталика. Непритязательность в быту, пенсия по инвалидности делали его богатым.

Виталик неспеша и с достоинством катил за собой тележку. Он редко разговаривал, а большие синие глаза смотрели вглубь самого себя: никто не знал о чём размышляет этот человек.

Каждое утро он совершал обход районных отхожих мест. Обладая уникальным даром, он видел в брошенных, сломанных вещах суть людей, ведь за много-много лет службы они, вещи, сначала примеряли на себя ауру дома, а затем становились бледной копией хозяев.

Виталик жалел выставленные за порог пылесосы, телевизоры, самокаты, обувь и прочий хлам. В своём доме-мастерской по мере сил он возвращал им жизнь. Отремонтированные, вещи не задерживались в его холостяцком жилище. Соседи Виталика и их многочисленные нуждающиеся родственники, друзья, знакомые с радостью находили им новый дом…

И вот однажды, очередным осенним ранним утром, когда город только-только просыпался, скидывая с себя тёплое одеяло звёздной ночи, Виталик, не изменяя себе, неспеша и с достоинством, присущим всем беднякам, живущим скромно, но на свои заработанные честным трудом кровные копейки, катил тележку по краю проезжей части вдоль приподнятого узкого тротуара. Узкие пешеходные дорожки исторической части города совершенно не были приспособлены ни для детских колясок, ни для тележек, собирающих рухлядь.

Вдруг на подходе к знакомым мусорным бакам, Виталика зацепил чёрный внедорожник.

Утренние часы и малолюдность были прекрасным поводом, чтобы представить себя лихим гонщиком.
Водитель чёрной иномарки только поморщился, когда досадная помеха в лице Виталика испортила его приподнятое после вчерашнего кутежа настроение. Не сбавляя скорости, машина пролетела дальше.

– Урод! Быдло! Мразь! Ходячая помойка! – возмущению местного олигарха не было предела. – Жаль, если появится вмятина!

Человек за рулём был одним из тех, кто, подобно европейцам нового времени вторгся в устоявшуюся жизнь аборигенов неизведанного континента. Современные же держатели крупных капиталов, не церемонясь с простым людом, угрозами и неправдой теснили их на собственных же родовых поместьях, скупая за бесценок земельные участки в центре города, уничтожая историческое наследие и прелесть тихой, провинциальной слободки, возводя свои мрачные замки за высокими заборами, которые охраняют цепные собаки, бдительные охранники ЧОПов и зоркие видеокамеры.

Виталик без сознания лежал на дороге. Струйка крови чертила ломанную линию на асфальте. Отвалившееся колесо от тележки в испуге откатилось в придорожную траву.

Два друга-алкоголика, мучаясь похмельем и бессонницей, обнаружили сбитого и вызвали скорую.

Доктор приёмного отделения готовился сдавать смену, как привезли Виталика. Пациенты души не чаяли в докторе! Он исцелял не только физические недуги, но и сердечные раны.
А вот коллеги не всегда понимали его, считали чудаком. Впрочем, как и сейчас: можно было бы с чистой совестью снять униформу, умыться и поспешить домой, а не заниматься очередным бомжом, по глупости оказавшимся под машиной.

Но заботливые руки доктора уже колдовали над безжизненным телом Виталика. Касаясь несчастного, он внимал его энергетическому полю, сродни Виталику, который чувствовал и понимал душу вещей…

Он очнулся уже в палате. Белый потолок, казённая мебель, большое окно, за которым молодой клён весело шелестел жёлто-красным убором.
При обходе доктор заметил беспокойство Виталика и молча положил на прикроватную тумбочку вышедший из строя медицинский прибор и набор инструментов…

Заканчивалась осень, пришла пора и Виталику выписываться из больницы, где не осталось ни одной сломанной вещи.

Его провожал весь персонал. Но он ушёл не один: вскоре на его окнах маленького домика возле старинного храма по соседству с помойкой появятся уютные голубые занавески, сшитые любящими женскими руками.
Доктор обещал быть свидетелем на свадьбе, а друзья-алкоголики, спасшие Виталика, который по паспорту оказался Витольдом, божились за счастье молодых поднимать бокалы только с газированным лимонадом…

Вот такие они российские помойки. Сколько их не облагораживай, они не изменятся ни на йоту...


30.10.2022 г.

#my_fantasy