Гдепаповская Муза.

-Скажите, а Вас посещает Муза?

-Нет!

Муза меня не посесяет. Без муза у меня совсем зопа...

Доброе утро односайтцы!

Я знаю, вы очень рады меня видеть!

Кто как не вы можете обломать любую Музу. Бросить в нее камнем. Выстрелить из рогатки.
Опять рассказик в голову мою больную залез.

Несколько вариантов.
И как лучше?

Первый:
"Эталон"

Утро воскресенья было по-летнему свежим после долгих дождей. Небо — голубое, прозрачное, будто вымытое. Светлана открыла окно, вдохнула влажный воздух и улыбнулась. Сегодня она ехала на дачу с сыном.
— Мам, а купим мороженое? — спросил восьмилетний Артём, завязывая шнурки.
— Купим — кивнула она— Сейчас заедем в магазин.
Они сели в машину, и Светлана на секунду задумалась. Жизнь сейчас была хороша. У неё был сын, работа, а ещё — Андрей. Мужчина, который появился три года назад и сразу вписался в их с Артёмом мир так естественно, будто всегда был рядом. Он старше её, отец двух девочек, но выглядел моложаво, держался с достоинством. И главное — он искренне любил её сына.
Машина тронулась, и мысли Светланы невольно вернулись к прошлому.
Она впервые увидела Никиту Топорова в школьном спортзале. Он играл в баскетбол — высокий, ловкий, с мокрыми от пота вихрами. Она, тогда ещё нескладная девочка, записалась в секцию только ради того, чтобы смотреть на него.
А потом — первая любовь. Первый поцелуй за школой. Первые «хочу», первое «нельзя». Он был для неё всем: мечтой, эталоном, единственным.
Но жизнь развела их. Никита уехал учиться в другой город, потом женился, потом… Светлана слышала, что у него проблемы с работой, что он развёлся. Но в её памяти он оставался тем самым мальчиком с баскетбольным мячом.
Супермаркет встретил их прохладой.
— Мороженое в конце зала, — сказала Светлана сыну. — Сначала возьмём овощи.
Она наклонилась к полке с огурцами, и в этот момент увидела его.
Никита.
Но это был не тот Никита.
Плешь, отросший живот, мешки под глазами. Он вальяжно перебирал пакеты с сосисками, что-то бормоча себе под нос.
Светлана замерла. Сердце бешено колотилось, но не от волнения, а от… разочарования? От страха? От осознания, что все эти годы она сравнивала с ним других мужчин, а он — исчез. Остался только этот обрюзгший незнакомец.
— Мам, ты чего? — дёрнул её за руку Артём.
— Ничего, сынок, — она резко отвернулась. — Пойдём за мороженым.
Она увела сына в другой конец зала, стараясь не смотреть в ту сторону.
В машине, когда Артём уже с упоением ел эскимо, Светлана вдруг рассмеялась.
— Чего смеёшься? — удивился мальчик.
— Да так… Вспомнила кое-что.
Она завела двигатель и подумала о Андрее. О его спокойных глазах, о том, как он вчера помогал Артёму с уроками. О том, как он, несмотря на возраст, бегал с ним в футбол на даче.
«Как же я глупа была», — подумала она.
Эталон оказался миражом. А настоящее — вот оно. Рядом.
Машина выехала на трассу, и Светлана прибавила газ. Впереди был солнечный день. Настоящий.

Второй:

"
Утро."

Воскресное солнце лилось сквозь тюль, рисуя на полу золотые узоры. Светлана потянулась, чувствуя тепло мужа рядом. Он уже проснулся — она слышала, как на кухне звенит ложка о чашку. Десять лет брака. Трое детей. Две шаловливые девчонки и маленький бунтарь Артём.
Она улыбнулась.
Жизнь была тёплой, как это утро.
Но иногда, очень редко, в самые тихие моменты, перед сном или в пробке, она вспоминала его.
Никиту Топорова.
Шестнадцать лет назад.
Онa стояла у школьного спортзала, прижав к груди учебники. Она заглянула в проём — и увидела его.
Высокий, с тёмными взлохмаченными волосами, в потёртой майке. Он нёсся по площадке, мяч звонко стучал по полу, а потом — прыжок. Точно. В сетку.
Она влюбилась в этот момент.
Записалась в секцию. Сидела на каждой его тренировке. Потом он заметил её — улыбнулся. А потом…
Первый поцелуй. За школой, в слепящем свете фонаря. Его губы пахли ментоловой жвачкой.
— Ты такая красивая, — прошептал он.
Она верила.
Потом были тайные встречи, прогулки до рассвета, его пальцы, переплетённые с её пальцами. Она думала — это навсегда.
Но он уехал.
А она годами хранила его в памяти, как засушенный цветок между страницами книги.
Сейчас.
— Мам, мы едем? — Артём дёрнул её за рукав.
— Едем, — она вздохнула, набирая в магазинной корзине овощи.
Дача. Шашлыки. Муж уже ждал их там — он уехал раньше, чтобы подготовить мангал.
Она улыбнулась. И в этот момент увидела. Его. Никита. Но…
Обвисшие щёки. Живот, выпирающий из-под дешёвой футболки. Плешь, прикрытая редкими прядями. Он ворчал, перебирая упаковки с колбасой, и кашлял в кулак. Светлана замерла.
Сердце упало — не с тихим стуком, а с грохотом, как разбитая ваза. Это он?
Тот самый мальчик, который когда-то заставил её поверить в любовь?
Она машинально схватила Артёма за плечо.
— Мам, что?
— Ничего… Просто пойдём отсюда.
Она увела сына, не оглядываясь.
В машине, глядя в окно, она вдруг поняла:
Её корабль только что разбился.
Не о реальность — о мираж.
Она столько лет хранила в памяти его образ — смеющегося, красивого, юного. А он… исчез. Остался только этот усталый мужчина, который даже не узнал её.
— Мам, ты плачешь? — Артём потрогал её щёку.
— Нет, — она вытерла лицо. — Это просто… яркое солнце.
Она завела машину.
Домой.
К мужу.
К детям.
К настоящему.
А тот мальчик из прошлого…
Он остался там, где ему и место — в шестнадцатилетней весне.

Третий:

"Разбитый эталон"

Утро воскресенья было ясным и тёплым. После недели дождей небо наконец прояснилось, и солнце залило комнату золотистым светом. Светлана потянулась, наслаждаясь тишиной. Сегодня они с сыном ехали на дачу — а вечером к ним должен был присоединиться Андрей.
Она улыбнулась.
Андрей.
Он появился в её жизни три года назад — спокойный, надёжный, с добрыми глазами и лёгкой усталостью в уголках губ. Отец-одиночка, воспитывавший дочь. Старше её на десять лет, но держался так молодо, что люди часто принимали их за ровесников.
И самое главное — он любил её сына.
Артём, её восьмилетний озорник, обожал Андрея. Они вместе чинили велосипеды, ходили на рыбалку, и когда мужчина оставался с ним наедине, Светлана знала — её мальчик в безопасности.
Она вздохнула, наливая себе кофе. Жизнь была хороша. Но иногда… Иногда она вспоминала его.
Никита Топоров.
Имя, которое до сих пор отзывалось лёгким уколом где-то под рёбрами. Он был её первой любовью. Школьным кумиром. Мальчиком с баскетбольным мячом, за которым она когда-то бегала по всему городу. Она помнила всё: Как он улыбался, когда забивал мяч в кольцо.
Как впервые поцеловал её за школой — робко, неумело, пахнущий ментоловой жвачкой. Как шептал: «Ты самая красивая», и она верила.
Потом он уехал. А она… Она годами носила его в памяти, как заветную реликвию. Сравнивала с ним других мужчин. Искала в них его черты.
Даже Андрея она поначалу оценивала сквозь призму прошлого: «А вот Никита бы так не поступил…» Глупость. Но сердце — странная штука.

Супермаркет.
— Мам, а можно шоколадку? — дёргал её за руку Артём.
— Одну, — улыбнулась Светлана, разглядывая полки с фруктами.
И в этот момент… Она увидела его. Никита. Но Боже! Обвисшие щёки. Плешь, прикрытая редкими прядями. Живот, выпирающий из-под дешёвой футболки. Он ворчал, перебирая упаковки с колбасой, и кашлял в кулак. Светлана замерла. Сердце упало.
Не тихо — а с грохотом, как разбитый хрусталь. Это он? Тот самый мальчик, который когда-то казался ей богом?
Она резко развернулась, уводя Артёма в другой конец зала.
— Мам, а мороженое?
— Позже…
В машине она молча сжала руль.
Вариант первый:
Она всплакнула.
Тихо, чтобы сын не заметил. Но он заметил.
— Мам, что случилось?
— Ничего, солнце… Просто… вспомнила одну глупость.
Вариант второй:
Она рассмеялась.
Резко, неожиданно.
— Мам, ты чего? — удивился Артём.
—Да так… — она тряхнула головой. — Вспомнила, как мы с Андреем в прошлый раз шашлык спалили.
Она завела машину. Прошлое осталось позади. А впереди… Была настоящая жизнь. С настоящим мужчиной. С настоящим счастьем.
И больше никаких иллюзий.
А может пусть сначала всплакнет а потом засмеетс сквозь слезы?

А может сына от этого Никиты сделать?

А может пусть Никита с женой в магазине? А жена толстая и с бородавкой на носу?

Флуд в данной теме разрешен и даже приветствуется!

Тема скрыта, т.к. её содержание не нравится большому количеству пользователей. Открыть содержание

Александр, Москва, м. Юго-Восточная, 55 лет.

В отношениях