Встреча в кафе «Ридгоф», или «Дверь в стене»...

«А что вас больше всего интересует в женщинах: внешность, или достаточно содержания? Он улыбнулся, вращая за талию в руках прозрачный бокал.
- Вы правы, стекло привлекательно, но я предпочитаю вино». О Стефане Цвейге...

На улице стоял запах прелой листвы. Разноцветные зонтики прохожих оживляли унылый пейзаж.
Нудный дождь нагонял тоску. Серое октябрьское небо в изобилии изливало осеннюю хандру на головы людей.
Древнюю белую стену православного храма украшали алые листья дикого винограда.
Изо дня в день я проходила мимо этой стены.
Вот и сегодня, тёмным, но совсем не поздним вечером, сосредоточенно размышляя о насущном, я миновала ее и прошагала дальше.
Но что-то было не так, что-то привлекло моё внимание, и я вернулась к старинной белой стене.
На месте, где когда-то красовалась памятная доска знаменитому городскому художнику, вызывающе зеленела дверь.

Этой двери никогда здесь не было!

Необъяснимое чувство подсказывало мне, что дверь не заперта, и что за этой дверью меня ждали.
Я, не раздумывая, открыла неприметный для других людей портал в параллельный мир.

Дождь прекратил наигрывать свою монотонную симфонию. За дверью оказался зачарованный прекрасный сад, переливающийся всем своим изумрудным великолепием.
На главной аллее сада меня поджидал задумчивый мальчуган лет пяти, его верные друзья-пантеры следовали за ним по пятам.
Мальчик улыбнулся, вложил маленькую ладошку в мою руку, и мы двинулись вглубь сада.

Забытое чувство счастья наполнило моё одинокое сердце.

Мы подошли к небольшому английскому дому викторианской эпохи.
У крыльца нас встретили.
Мистер Герберт Уэллс галантно поклонился и принял мой мокрый зонтик, а невидимые сильные руки заботливо сняли с усталых плеч старую куртку.
Я вошла в особняк, держа под руку Человека Невидимку.

В главной просторной зале дома было тепло и уютно. Отблески каминного огня весело плясали на стенах. По коридорам мерно веяла тихая музыка.
Я присела на высокий стул у барной стойки и попыталась привести в порядок разбегающиеся от волнения мысли.
Дежурный коктейль «Мятная сказка» я только пригубила, он был не для меня.
Я оглядела необыкновенный бар.

Здесь витала особая атмосфера, дух литературы обнаруживался во всём, даже в поднесённых напитках.

Влюблённая пара читала одну книгу на двоих, а в их коньячных бокалах плескалась яблочная «Триумфальная арка».
Дайкири «Папа Добле» подали мужской компании, которая горячо обсуждала политику прошлого века. Их объединил старина Хэм.
Шумная молодёжь дегустировала Джин Рики. Великий Гэтсби и Бенджамин Баттон здесь были заводилами.
Почитатели таланта Кафки пили только воду, а любители «Человеческой комедии» глушили кофе, чашку за чашкой, пятьдесят в день – вот их норма...

Подошедший старичок проводил меня за дальний столик. Я узнала в нём Менделя-букиниста.
Через пару минут предо мной стоял бокал вина и томик новелл Стефана Цвейга…

Будущий писатель родился в состоятельной австрийской семье.
Его отец Морис был текстильным фабрикантом и миллионером, а мама Ида принадлежала к богатейшей семье еврейских банкиров.
Стефан и его старший брат Альфред получили домашнее воспитание, основанное на строгости, книгах, музыке и театре.

Философский факультет Венского университета запомнил Стефана, как талантливого ученика, к которому «знания небрежно валились в руки».
Будучи на начальном этапе обучения, Цвейг на свои средства выпустил первую книгу – сборник стихов «Серебряные струны». И шесть стихотворений молодого поэта переложил на музыку Рихард Штраус, однофамилец «короля вальса» - Иоганна Штрауса.
Первые рассказы Цвейга вышли из-под его пера также в период студенчества.

Стефан был обласкан жизнью. Он принадлежал к узкому кругу золотой молодёжи, но живой характер и любознательность молодого человека не позволяли ему бездельничать. В юности Цвейг много путешествовал. Он познавал мир и искал себя в творчестве.

В литературе австриец предпочел малый жанр повествования, и им он овладел в совершенстве.

Большинство его новелл ведутся от лица состоятельного мужчины, который не чужд состраданию к отщепенцам общества – проституткам, алкоголикам, игрокам, карманным воришкам, бомжам.
Автор деликатно и тактично старается анализировать природу человеческих чувств и отношений. Он пытается понять мотивы, порой толкающие людей на совершение неприглядных поступков и даже преступлений.

Итог драматического творчества Цвейга прост – «Человеческое сердце беззащитно»…

Кроме новелл Стефан Цвейг создал ряд увлекательных жизнеописаний великих людей, обогнавших своё время и не побоявшихся стать над толпой и противостоять ей. Цвейг работал на стыке искусства и документа. Писателю было чуждо домысливание каких-либо фактов. В любом сохранившемся свидетельстве, письме, воспоминаниях современников он виртуозно выискивал, прежде всего, психологическую подоплёку. И биографии исторических личностей, благодаря кропотливому труду Стефана Цвейга, предстают перед читателями заново, поражая откровением.

Диккенс, Бальзак, Достоевский, Толстой, Ницше, Стендаль, Казанова, Фрейд, Америго Веспуччи, Магелан, Мария Стюарт, Мария Антуанетта – вот главные герои произведений Цвейга, с их чувствами, мыслями и переживаниями.

Романы и рассказы Стефана Цвейга – это литература с особенным, изящным языком, оставляющая долгое послевкусие, и её хочется смаковать, а не пить залпом.

Большинство его новелл – это рассказы о любви. О любви разной – первой, трогательной, страстной, запретной, преступной.
«В сумерках», «Страх», «Лепорелла», «Амок» - эти произведения самые яркие для меня…

Стефан Цвейг с раннего детства ценил свободу. И несмотря на то, что он нравился женщинам, Стефан не торопился связывать себя узами брака.
Юноша с лёгкостью заводил романы, обладая от природы эффектными внешними данными, изысканными манерами и образованностью.
Своим подругам молодой человек недвусмысленно давал понять, что главное для него – использовать по назначению свой писательский дар, а не погрязнуть в семейных раздорах, претензиях и ревности.
Но именно замужняя благовоспитанная дама, мать двоих детей стала для австрийского красавца не одним только легким увлечением, но впоследствии и законной супругой.

Фридерика впервые обменялась многозначительным взглядом с модным писателем на одном из музыкальных столичных вечеров.
При следующей случайной встрече в литературном кафе «Ридгоф», фрау Фридерика уже хорошо была знакома с произведениями импульсивного и непостоянного Цвейга.
Женщина осмелилась написать письмо автору стихов, переводов и новелл, выражая свой восторг по поводу его творчества, ни на что не рассчитывая. Но завязалась дружеская переписка, закончившаяся разводом Фридерики с важным мужем чиновником, направо и налево изменяющим ей.
Факт написания письма лёг в основу сюжета новеллы Цвейга «Письмо незнакомки», и некоторые цитаты из писем супруги писатель использовал в этой же новелле.

Влюблённых объединило не только «томление сердца», но и общее увлечение литературой. Книги Фридерики пользовались популярностью в Австрии, а произведения Стефана – во всём мире.

Восемнадцать лет длилось их счастье.

Несмотря на успех и материальное благополучие, супруги Цвейг жили достаточно скромно.
В их уютном доме бывала вся творческая элита того времени – Томас Манн, Поль Валери, Зигмунд Фрейд, Ромен Роллан.
Цвейг поддерживал молодые дарования, всегда помогал коллегам, некоторым даже выплачивал ежемесячную ренту, буквально спасая от нищеты.
В своём личном дневнике Ролан писал про Стефана – «Дружба – его религия».

Пару Стефана и Фридерики считали идеальной. Даже расставаясь на несколько дней, супруги обменивались нежными письмами.
Но их союз распался.
Причиной разрыва стал страх Стефана. Его изводила геронтофобия – патологическая боязнь старости.

«До чего же отвратительна старость! Не хотел бы я дожить до неё… Помнишь библейского царя Давида? Рецепт вечной молодости остаётся одним на все времена. Старый человек может её позаимствовать только у влюблённой в него молодой женщины».

В пятьдесят лет Цвейга накрыла жуткая депрессия, несмотря на физическое здоровье, отсутствие материальных проблем, близость любимой женщины и пик литературной славы.
Одному из друзей он написал – «Я не боюсь ничего – провала, забвения, утраты денег, даже смерти. Но я боюсь болезней, старости и зависимости».

Невзрачная, сутулая, но молодая секретарша Шарлотта, которую привела в дом фрау Фридерика в помощь супругу и стала для него вожделенной надеждой на спасение.

Любовный треугольник существовал три года, все его участники мучились по-своему.

После развода Стефан с молодой женой эмигрировал в США, а затем в солнечную Бразилию.
Европа сходила с ума. Фашисты прилюдно, на главной площади Вены, сожгли книги Цвейга. На горизонте маячил геноцид.
Стефан помог Фридерике и её дочкам от первого брака выбраться из европейского ада.

Писатель продолжал общаться с первой супругой посредством писем. Он всё ещё любил её, впрочем, как и она его. Стефан умолял Фридерику после развода оставить его фамилию. Между ними были сложные отношения.

«Дорогая Фрицци! В сердце у меня ничего, кроме печали от этого разрыва, внешнего только, который не есть разрыв внутренний. Я знаю, тебе будет горько без меня. Но ты теряешь не многое. Я стал другим, устал от людей, и радует меня только работа. Лучшие времена безвозвратно канули, и мы их пережили вместе… Все мои мысли с тобой!»

«Дорогой Стефан!…» - отвечала бывшему мужу Фридерика…

Душа Стефана не знала покоя, он метался.

Личная драма усугубилась положением дел в Европе. Фашизм «крепчал», наступления по всем фронтам и победы Гитлера воспринимались Цвейгом, как крушение мировой цивилизации.
Писатель всегда оставался пацифистом. Он искренне сострадал людям и был против войн и какого-либо насилия.

«Мир, в котором мы жили, невозвратим. Какой смысл жить дальше, как собственная тень?»

Верная Шарлотта поддержала мужа.

В роковую февральскую ночь 1942 года в пригороде Рио-де-Жанейро шестидесятилетний писатель и его тридцатитрёхлетняя супруга приняли смертельную дозу снотворного.
Их нашли по утру в постели, держащимися за руки…

Как писатель, Стефан всегда был мастером красивых драматических развязок, и развязка его жизни была не хуже всех его новелл…

«Если бы в тот вечер в Бразилии, когда Стефан Цвейг с женой покончили с собой, они могли бы излить кому-то душу по телефону, трагедии, может, не случилось бы. Но Цвейг оказался в чужой стране среди незнакомых людей» - Э.М. Ремарк «Тени в раю».

Фридерика Цвейг прожила долгую жизнь. Окружающие считали её счастливым человеком, но только самые близкие люди догадывались, что по-настоящему её жизнь закончилась с вестью о самоубийстве любимого мужчины…

Я перевернула последнюю страницу последней «Шахматной» новеллы Стефана Цвейга.

Зелёная дверь тихо закрылась.

Я стояла на улицах Воронежа под дождём с книгой в руках…

Финальный аккорд от Рихарда Штрауса - друга Стефана Цвейга, непримиримого противника Третьего рейха и защитника евреев.


#my_library