Три убогих монаха дорогою пыльной брели
И увидели город зажиточный в летней дали.
Улыбнулись монахи, коварство в душе затаив,
И смиренно вошли, за собою ворота закрыв.
День просили они подаяние на площадях,
А потом обратился к товарищам старший монах:
— Я проверить хочу силу веры у здешних людей!
— И, на площадь явившись, монах завопил: — Эге-гей!
Подходи, христиане! Я прибыл из дальней страны!
Через голову вас обучу надевать я штаны!
— И сильна была вера — и радостью все расцвели:
— О, хвала тебе, Господи! Славьте же, славьте Творца!
Что за дивная мысль! Как мы сами ее не нашли!
— И в экстазе они одарили святого отца.
Вот проходит неделя, за нею другая идет,
И второй из монахов собрался проверить народ:
— Я хочу испытать силу веры у здешних людей! —
И, на площадь явившись, монах заорал: — Эге-гей!
Одевая свои через голову утром штаны,
Христиане притом о ногах забывать не должны! —
И сильна была вера — и радостью все расцвели:
— О. хвала тебе, Господи! Славьте же, славьте Творца!
Что за чудная мысль! Как мы сами ее не нашли! —
И в восторге опять одарили святого отца.
Вот проходит неделя, а в городе жизнь замерла:
Все штаны надевают, забросив иные дела!
Нелегко и на ноги штаны, и на лоб натянуть —
И последний монах собирается в праведный путь.
Он проверить хотел силу веры у здешних людей! —
И, на площадь явившись, монах закричал: — Эге-гей!
Подходи, христиане, чтоб мне не пришлось повторять!
Я хочу показать вам, как надо штаны надевать! —
Подхвативши штаны, натянул их проворный монах
И посеял восторг в обывательских честных сердцах,
И крепка была вера — и радостью все расцвели:
— О. хвала тебе, Господи! Славьте же, славьте Творца!
О прекрасная мысль! Как мы сами ее не нашли! —
И дарами опять забросали святого отца...
А наутро очнулись горожане от сладостных снов
И найти не сумели даже пары приличных штанов,
Лишь цепочка следов протянулась в дорожной пыли —
Три богатых монаха из нищего города шли...
(с) А. Белкин