Она была идеальна. Невероятно красива. Образована. Правильна во всём. Общительна. Вдова. Двое детей.
Мы могли общаться часами и не уставать друг от друга. Она кокетничала, изредка шутила только одной ей понятными шутками, но я не обижался.
Я недоумевал . Что ещё надо мужчинам? Почему до сих пор одна? Встреча была только одна. Она попросила меня привезти и установить неподъемную дверцу на заказ. Когда я собирался к ней, то хотел надеть фрак, который использовал только по особым случаям, но посчитав, что обливаться пОтом во фраке будет как-то нелепо, одел джинсы и старую рабочую куртку, в которой гуляю со своим алабаем. Когда я приехал, то позвонил ей. Я тащил эту дверь от машины с красным лицом и выпученными от напряжения глазами, моя обувь была вся заляпана этой жуткой московской весенней жижей, и это меня смущало, но я не мог поставить дверь в эту смесь из снега и химикатов и привести обувь в порядок. Я бережно обнимал эту дверь, по ощущениям будто вылитую их чугуна и пытался просунуть её во все проёмы и втащить в лифт, стараясь не коснуться ею ни одного косяка или стены, и втайне надеялся, что она хотя бы выйдет подержать мне двери. Не вышла.
Дверь я поставил идеально и быстро, профессионально и бесплатно, хотя это было совсем нелегко. У меня от усталости тряслись руки, а она время от времени подходила ко мне и стояла над душой. У меня темнело в глазах и кружилась голова, казалось, она вылила на себя все духи, какие у неё были в доме. Меня спасало только то, что её сын, передвигавшийся по квартире на цыпочках, иногда умудрялся шаркнуть тапком, и она уходила на него шипеть, читая лекцию о правилах приличия. В доме у неё была абсолютная чистота, настолько идеальная, что можно было организовать операционную прямо в прихожей. Она была руководителем издательства, хотя ей идеально бы подошло руководство клининговой компанией. Я собирался уже уходить, когда она предложила мне выпить чаю. Я согласился и зашел по нужде в туалет. Когда я увидел унитаз отделанный под золото, я долго не решался удовлетворить свои естественные потребности, мои уставшие руки затряслись ещё больше. Несколько капель упали на пол, я хотел было протереть, но вспомнил, что она просила в следующий раз повесить несколько полочек, заменить кран на кухне, розетки и выключатели, привезти огромный шкаф и переставить мебель, и оставил всё как есть. На автомате я пошел в ванную и помыл руки, и очень сожалел о том, что не пошел на кухню сразу. Я сел за стол и думал, как это исправить. Жуя бутерброд, я принялся чавкать, глядя в глаза очаровательной брюнетке с острым птичьим маникюром.
Она привыкла пить чай без сахара, в то время как я люблю сладкий чай. Когда я попросил сахарницу, она сказала, что я могу взять её в шкафчике. Это был еще один мой шанс, я сунул свои пальцы в масло в остатках бутерброда и принялся открывать дверцы кухонных шкафов, нарочно не берясь за дверные ручки. Сахар я нашел. Боже, как сладострастно я хлюпал попивая, при этом она опускала в пол свой томный взгляд, но терпеливо держала на своём милом личике улыбку. Если бы рядом была соломинка, я бы даже пускал пузыри в чае, продувая воздух через трубочку, но это была только моя фантазия. Пришло время уходить. Одеваясь, я пронёс у её очаровательного носика куртку, ту самую, в которой обнимаюсь с алабаем, чтобы уж наверняка. Выходя из квартиры, я видел мокрые грязные лужи от своих ботинок в коридоре и улыбнулся. Обернувшись к ней, я сказал, что я обязательно еще вернусь. Пусть она думает, что это было её решение.