Знакома с одним батюшкой была по даче отца, он пил сильно, все выходные и видимо это постоянно, говорил за столом " ничего исповедуюсь"...
...
Совсем тошно стало Максиму... Он вспомнил, что к Илье Лапшину приехал в
гости родственник жены, а родственник тот -- поп. Самый натуральный поп -- с
волосьями. У попа что-то такое было с легкими -- болел. Приехал лечиться. А
лечился он барсучьим салом, барсуков ему добывал Илья. У попа было много
денег, они с Ильей часто пили спирт. Поп пил только спирт.
Максим пошел к Лапшиным.
Илюха с попом сидели как раз за столом, попивали спирт и беседовали.
Илюха был уже на развезях -- клевал носом и бубнил, что в то воскресенье, не
в это, а в то воскресенье он принесет сразу двенадцать барсуков.
-- Мне столько не надо. Мне надо три хороших -- жирных.
-- Я принесу двенадцать, а ты уж выбирай сам -- каких. Мое дело
принести. А ты уж выбирай сам, каких получше. Главное, чтоб ты оздоровел...
а я их тебе приволоку двенадцать штук...
Попу было скучно с Илюхой, и он обрадовался, когда пришел Максим.
-- Что? -- спросил он.
-- Душа болит, -- сказал Максим. -- Я пришел узнать: у верующих душа
болит или нет?
-- Спирту хочешь?
-- Ты только не подумай, что я пришел специально выпить. Я могу,
конечно, выпить, но я не для того пришел. Мне интересно знать: болит у тебя
когда-нибудь душа или нет?
Поп налил в стаканы спирт, придвинул Максиму один стакан и графин с
водой:
-- Разбавляй по вкусу
...
...
-- Молись! -- Поп встал. -- Повторяй за мной...
-- Пошел ты!..
Поп легко одной рукой поднял за шкирку Максима, поставил рядом с собой.
-- Повторяй за мной: верую!
-- Верую! -- сказал Максим.
-- Громче! Торжественно: ве-рую! Вместе: ве-ру-ю-у!
-- Ве-ру-ю-у! -- заблажили вместе. Дальше поп один привычной
скороговоркой зачастил:
-- В авиацию, в механизацию сельского хозяйства, в научную революцию-у!
В космос и невесомость! Ибо это объективно-о! Вместе! За мной!..
Вместе заорали:
-- Ве-ру-ю-у!
-- Верую, что скоро все соберутся в большие вонючие города! Верую, что
задохнутся там и побегут опять в чисто поле!.. Верую!
-- Верую-у!
-- В барсучье сало, в бычачий рог, в стоячую оглоблю-у! В плоть и
мякость телесную-у!..
...Когда Илюха Лапшин продрал глаза, он увидел: громадина поп мощно
кидал по горнице могучее тело свое, бросался с маху вприсядку и орал и
нахлопывал себя по бокам и по груди:
-- Эх, верую, верую!
Ту-ды, ту-ды, ту-ды -- раз!
Верую, верую!
М-па, м-па, м-па -- два!
Верую, верую!..
А вокруг попа, подбоченясь, мелко работал Максим Яриков и бабьим
голосом громко вторил:
-- У-тя, у-тя, у-тя-три!
Верую, верую!
Е-тя, етя -- все четыре!
-- За мной! -- восклицал поп.
-- Верую! Верую!
Максим пристраивался в затылок попу, они, приплясывая, молча совершали
круг по избе, потом поп опять бросался вприсядку, как в прорубь, распахивал
руки... Половицы гнулись.
-- Эх, верую, верую!
-- Ты-на, ты-на, ты-на -- пять!
Все оглобельки -- на ять!
Верую! Верую!
А где шесть, там и шерсть!
Верую! Верую!
Оба, поп и Максим, плясали с такой с какой-то злостью, с таким
остервенением, что не казалось и странным, что они пляшут. Тут или плясать,
или уж рвать на груди рубаху и плакать и скрипеть зубами.
Илюха посмотрел-посмотрел на них и пристроился плясать тоже. Но он
только время от времени тоненько кричал: "Их-ха! Их-ха!" Он не знал слов.
Рубаха на попе -- на спине -- взмокла, под рубахой могуче шевелились
бугры мышц: он, видно, не знал раньше усталости вовсе, и болезнь не успела
еще перекусить тугие его жилы. Их, наверно, не так легко перекусить: раньше
он всех барсуков слопает. А надо будет, если ему посоветуют, попросит
принести волка пожирнее -- он так просто не уйдет.
-- За мной! -- опять велел поп.
И трое во главе с яростным, раскаленным попом пошли, приплясывая,
кругом, кругом. Потом поп, как большой тяжелый зверь, опять прыгнул на
середину круга, прогнул половицы... На столе задребезжали тарелки и стаканы.
-- Эх, верую! Верую!..
http://lib.ru/SHUKSHIN/veru.txt
("люблю я Васю Шукшина"(с)
)
.