Вообще в блокадном Ленинграде в какую дверь ни войдешь, в какое окно ни выглянешь — везде был ужас, который невозможно даже себе вообразить. Я прошу верить мне на слово: ни одно представление о блокаде — в том числе и мое — не способно передать тот ужас, который пережили блокадники. Мне многие говорили, что книгу мою не могут дочитать до конца — людей начинает трясти. Теперь-то я знаю, что есть черта, за которой люди инстинктивно пытаются оберечь себя от страданий. А блокада — это тотальное страдание. У вас может возникнуть ощущение, что я сгущаю краски. Но уверяю вас: я, наоборот, говорю мягко, пытаюсь найти каждому явлению оправдания. И я не рассказал вам, как в помойках рылись, как в очередях за тарелкой супа плакали, выпрашивая лишние порции копеечного супа. Я не стал особенно травмировать и рассказывать о детях несчастных, которых находили около тел погибших матерей. Это самое страшное описание вообще, которое мне когда-либо приходилось читать: чудовищное количество вшей, ребенок обгладывает мать, его самого едят крысы… Вы уж простите меня за сумбурное повествование, но о блокаде иначе не расскажешь. Помню, когда я в первый год изучил около трехсот документов, связанных с блокадой, на меня каждый день наваливалось это страшное. И это было не самое легкое время в моей жизни.
https://www.colta.ru/articles/specials/8849-kak-rasskazat-o-blokade-leningrada